Джеймс Боуэн - Уличный кот по имени Боб. Как человек и кот обрели надежду на улицах Лондона

Однажды вечером к нам подошла хорошо одетая женщина в деловом костюме. Внимательно посмотрев на нас, она спросила:

— А вы разве не на Ковент-Гарден работаете?

— Больше нет, мадам, — улыбнулся я. — Больше нет.

Боб целиком и полностью одобрил переезд к новой станции метро: я видел это по тому, как он вел себя каждое утро по дороге на работу. Когда мы выходили из автобуса на Айлингтон-Грин, кот не просил взять его на руки; вместо этого он охотно шел на поводке по Камден-Пэсседж — мимо антикварных магазинов, кафе, баров и ресторанов — до конца Айлингтон-Хай-стрит, прямо к мощеной площадке перед входом в метро.

Стойка координатора располагалась к северу от сада Айлингтон-Грин, и если нужны были свежие журналы, на работу мы шли другим путем — через зеленую зону. Боб никогда не упускал возможность сойти с дорожки, а я покорно стоял и смотрел, как он ходит по лужайке, вынюхивая грызунов, птиц и других несчастных, ничего не подозревающих существ, на которых можно отработать охотничьи навыки. До сих пор, правда, рыжему не слишком везло, но он не сдавался и продолжал совать нос во все щели и укромные уголки сада.

Когда мы приходили на его любимое место перед цветочным ларьком и газетным стендом возле одной из скамеек у станции метро, кот стоял и наблюдал за тем, как я готовлюсь: ставлю сумку на тротуар и выкладываю перед ней номер «Big Issue». После этого Боб устраивался рядом, приводил себя в порядок и всем своим видом давал понять, что мы можем приступать к работе.

Я тоже полюбил новый участок. После всех проблем, которые за последние годы принесла мне площадь Ковент-Гарден, Айлингтон был как глоток свежего воздуха. Мне казалось, будто в моей жизни началась новая эпоха и на этот раз все будет совсем иначе.

Этот район разительно отличался от Ковент-Гарден и улиц Вест-Энда. В центре Лондона вечно толпятся туристы, а по вечерам к ним присоединяются театралы и завсегдатаи баров. Здесь народу было поменьше, но станция метро каждый день обеспечивала мне стабильный приток клиентов.

Люди здесь тоже отличались от прохожих с Ковент-Гарден. Да, среди них было немало туристов, привлеченных ресторанами, театром Саддлерс-Уэлс и Айлингтонским выставочным центром, но в целом мои потенциальные клиенты теперь принадлежали к другому классу: каждый вечер к метро спешили толпы людей в деловых костюмах. К несчастью, большинство из них едва ли замечало сидящего у станции рыжего кота. И все же оставались те, кто подпадал под власть его обаяния. Эти люди были на редкость щедры! Я сразу заметил, что выручка и чаевые на новом участке заметно выросли по сравнению с Ковент-Гарден.

Местные жители тоже меня приятно удивили. Уже на второй или на третий день после того, как мы приступили к работе, они начали приносить еду для кота. Все началось с хорошо одетой дамы, которая остановилась, чтобы поболтать со мной. Она спросила, намерены ли мы торговать тут каждый день. Я насторожился: вдруг она собирается на нас пожаловаться? Вскоре я понял, что был неправ. На следующий день она принесла пакетик кошачьего желе и молоко для Боба.

— Держи, хороший мой, — радостно сказала она, ставя угощение перед котом.

— Я дам ему это на ужин, если вы не против, — поблагодарил я женщину.

— Разумеется! — воскликнула она. — Главное, чтобы ему понравилось.

После этого Боб стал все чаще и чаще получать угощение от местных жителей. Координатор выделил нам участок неподалеку от большого супермаркета «Sainsburʼs»; прохожие, направлявшиеся за продуктами, подпадая под обаяние рыжего, покупали что-нибудь вкусненькое для него и отдавали подарок на обратном пути. Как-то раз Боба угостили шесть раз за день. Вечером банки с кошачьим молоком, пакетики с рагу и желе, консервированный тунец и другая рыба просто не влезли в мой рюкзак — пришлось складывать их в пакет из супермаркета. Когда мы вернулись домой, подношения заняли целую полку в одном из кухонных шкафов! Поклонники за один день обеспечили Боба едой почти на неделю вперед.

Работники станции метро «Энджел» тоже относились ко мне совсем иначе, чем контролеры с Ковент-Гарден. Для последних я был настоящим Антихристом, они меня буквально ненавидели. Тех, с кем я смог подружиться за годы игры на гитаре и время работы в «Big Issue», можно пересчитать по пальцам одной руки. Да и этого много: их было всего двое.

Здешние сотрудники метрополитена, в отличие от своих коллег, очень тепло приняли Боба. Помнится, как-то выдался невероятно жаркий день, солнце палило нещадно, на улице было градусов тридцать, не меньше. Все ходили с короткими рукавами, хотя, если верить календарю, уже наступила осень. Я в черных джинсах и черной футболке потел невероятно.