Агагельды Алланазаров - Жаркое лето Хазара (сборник)

Лодка неслась, едва касаясь поверхности воды, она будто на крыльях летела над волнами, и вскоре была далеко от берега. Оставшиеся позади береговые огни тускло мерцали в ночи, будто окутанные туманом.

Качаясь на волнах, лодка некоторое время плавала в море, потом Аннов, сидя в передней части лодки, обнимая за талию молодую женщину и наслаждаясь прохладой морского воздуха, поднял руку и подал лодочнику знак:

— Старик, теперь можешь где-нибудь здесь остановиться! Кажется, мы приблизились к тому месту, где были позавчера! — требовательно произнес он.

Хасар и сам видел, что они ушли далеко от берега, и собирался сбросить скорость.

Как только лодка остановилась, Аннов и молодая женщина разложили перед собой захваченные с собой напитки и закуски и занялись своими привычными делами.

Сейчас все это безграничное пространство сжалось в одно большое черное пятно вокруг лодки Хасара, море было тихим и спокойным.

Сзади, с неблизкого расстояния, временами доносился звонкий смех женщин, сопровождаемый басовитыми мужскими голосами, будто кто-то там, в ночи, играл в догонялки. Сейчас как раз то самое время, когда жаждущие приключений "денежные мешки" выходят в море, чтобы позабавиться со своими юными любовницами, а в это время сами молодые женщины ощущают себя на вершине счастья, потому что они юны и красивы, к тому же желанны.

Море спокойно, его таинственная ночная красота умиротворяла. Хасар сидел на корме лодки, стараясь не смотреть в сторону тех, кто находился в ее передней части.

Эти двое под воздействием алкогольных паров вытворяли такое, что он с трудом держал себя в руках.

Ну, разве могло придти в голову, что однажды жизнь сделает такой крутой поворот? Кто мог подумать, что такая громадина, как СССР, с такой легкостью развалится на части? В ту пору я тоже что-то собою представлял, был руководителем, был ведущим оперирующим хирургом.

Может, потому-то тогдашнее время кажется лучшим. А когда пришло новое время, мы поверили, что оно будет лучше прежнего, бросили все и поспешили вернуться домой, чтобы верой и правдой служить родному Отечеству. Когда они собирались в обратный путь, Дунья, словно предчувствуя неладное, умоляла: "Хасар, родной, давай, останемся здесь, мы как пересаженное дерево уже не приживемся в той почве, живут же здесь представители других народов, и мы проживем. Пусть, если хочет, едет Арслан, он молод, и ему будет легче приспособиться к новым условиям!" У женщин вообще интуиция сильно развита, может, она уже тогда чувствовала, что все вот так обернется…

"Тоты, напротив, говорит: "Тебя сюда вернуло мое страстное желание", — он потом вспомнил слова Тоты. Все эти воспоминания навевали грусть, он постоянно думал о случившемся и в сотый раз спрашивал себя: почему так случилось? Особенно тяжело становилось, когда он вспоминал о гибели Арслана, считал его жертвой сложившихся в его жизни неблагоприятных обстоятельств.

На глаза навернулись слезы…

Над морем тихонько задул северный ветер, он будто изпод темного покрывала ночи вырвался. Лодка качалась на волнах, как колыбель, вокруг нее началось бурление. Мелкие волны, скучиваясь, толкая друг друга, весело бились о борта лодки.

Подняв вместе с подругой несколько стаканов подряд, Аннов заметно повеселел. Было видно, что в нем разгорается страсть и его неумолимо влечет к сидящей рядом женщине.

Он, то прижимался к женщине и крепко обнимал ее, то, как ребенка сажал к себе на колени. Чувствовалось, что выпитое кружит голову и туманит сознание. Аннов набросил на женщину и стал мять и тискать ее груди, сейчас он был похож на бодливого быка.

Хасар помнил, что сегодня он всего лишь слуга, поэтому делал вид, что ничего не замечает, хотя и видел все, сидел, отвернув голову в сторону. В то же время он не переставал думать о том, что до сих пор волновало его: почему сегодня правят бал такие негодяи как Аннов, почему им все сходит с рук? Вместе с тем он понял, что ночной извоз богатых нуворишей — это не его занятие. Да, было бы лучше, если бы в это путешествие отправился кутила Кадыр, который при случае мог бы даже отбить у этого толстосума его любовницу и обслужить ее по высшему разряду, во всяком случае, все сделать лучше этого жирного самонадеянного индюка.

А пассажиры лодки, не обращая на него никакого внимания, обжимались, терлись друг о друга и вытворяли такое, что Хасару стало тошно, он считал их поведение бесстыдным.

Аннов любил запивать водку пивом, на него такое сочетание напитков действовало возбуждающе. Вот и в этот раз, насытившись водкой, он обратился к своей возлюбленной, которая уже слезла с его колен и теперь сидела, положив голову ему на плечо.