Курбандурды Курбансахатов - Сто монет (роман и повести)

— Раз не говорил, слушай: надо перевезти вещи Амана.

— Вещи? — Акнабат уставилась на мужа. — Ты хочешь вывезти всё из дома и на дверях повесить замок?

— Был бы дом, а хозяин найдётся.

— Ой, Тойли, я ничего не понимаю.

— Со временем поймёшь.

— Куда же ты собрался? Я ведь чай заварила. Ты же сам просил!

— Приду и попью. Я только схожу предупредить Нобата.

Помощник бригадира Нобат осиротел во время войны. Он привык к труду с детства и, наверно, поэтому никогда не жаловался на усталость. Никто его не видел вялым или недовольным, он был жизнерадостным и весёлым человеком. Теперь, когда ему уже перевалило за тридцать, он женился, и его молодая жена недавно вернулась из родительского дома. Издавна существует обычай — «кайтарма»: молодуху, после месячного пребывания в доме мужа, отправляют к её родителям. Когда-то это было связано с уплатой калыма. А теперь — чтобы уважить старших, и молодые соглашаются на недельку-другую расстаться.

Тойли Мергену неловко было, конечно, вторгаться в дом молодых, нарушать их покой, тем более, что и дело-то у него такое… Как-никак, а в пять утра придётся Нобату покинуть свою молодуху. Ничего не поделаешь. Надо.

Ещё вот придётся пройти мимо дома Гайли Кособокого. Ведь он с Нобатом по соседству живёт. Да, соседи, хотя дружбы не водят.

Гайли недавно вернулся с базара, и теперь, отшвырнув в сторону шапку, ужинал на открытой веранде. Уткнувшись носом в миску с едой, он ухитрялся зыркать по сторонам глазами. Увидев своего зятя, устало направлявшегося куда-то, Гайли вскочил.

— Тойли, куда это ты? — спросил он и вытянул свою жилистую шею. — Если хочешь поужинать, заходи. Хочешь промочить горло — и бутылка «Терба-ша» найдётся.

Тойли Мерген, не оглянувшись, прошёл мимо.

— Вот ведь, бестия, до сих пор злится! — проговорил ему вслед Кособокий.

Хотя на веранде Нобата горела лампа, в доме света не было.

Неужели улеглись спать?

Огромный пятнистый пёс дремал, пристроив голову на пороге. Заслышав шаги, он нехотя зарычал, но, видно, узнав знакомого, тотчас смолк, поднялся и, виляя хвостом, посторонился, уступая дорогу гостю.

— Такие вот собаки поумнее, пожалуй, иных людей, — проворчал Тойли Мерген и, взойдя на веранду, постучал в дверь.

Никто не откликнулся.

Тойли Мерген подождал немного и только собрался было ещё разок постучаться, как в первой комнате загорелся свет.

— Кто там?

— Я! Твой бригадир.

— Вы, Тойли-ага? Сейчас открою.

— Или тебя враги одолевают, что ты с раннего вечера двери запираешь? — пошутил Тойли Мерген.

— Ай, Тойли-ага. Привычка у меня такая! И собаку вроде нет нужды держать, а держу, — уже открыв дверь, проговорил Нобат и вышел на веранду.

Плотный, смуглый, этакий крепыш в трусах, предстал перед Тойли Мергеном.

Он осмотрел парня с ног до головы и, улыбнувшись, спросил:

— Уже улёгся? А ведь ещё и десяти нет.

— Чтобы встать пораньше, надо и лечь пораньше.

— Сам ложишься или укладывают?

Нобат засмеялся:

— И так бывает.

— Шутки шутками, Нобат, а есть у меня к тебе и дело. Кроме тебя, никого попросить не могу.

— Если у вас дело ко мне, считайте, что оно уже сделано, Тойли-ага.

— К пяти часам сюда подойдут две машины. Не посчитай за труд, поезжай в город к Аману. Забери все его вещи, решительно все. Ключи от дома на обратном пути завезёшь в горсовет, отдашь секретарю. Он знает.

— И самого привезти? — Увидев, что бригадир молчит, Нобат продолжил:.— Одна из наших хлопкоуборочных машин простаивает без водителя. Если бы за руль сел Аман, дела наши с хлопком сильно бы подвинулись.

— Об этом ты с ним поговори, Нобат, — печально сказал Тойли Мерген. — Отца он не послушался. Может быть, послушается товарища.

— Не знаю, правда или нет, но говорят, будто Аман в ресторане работает? Что же это такое?

— И говорить об этом не хочу! — Тойли Мерген махнул рукой. — Пока что привези его пожитки, а дальше видно будет.

— Хорошо, Тойли-ага. Будет сделано.

— Эх, были бы все такие, как ты, — проговорил Тойли Мерген и ласково похлопал Нобата, по голому плечу. — Как бы трудно тебе ни было, ты никогда не падаешь духом.

— Не особенно-то хвалите меня, Тойли-ага. Был бы я таким, как вы говорите, наша бригада не плелась бы в хвосте.

— Говорю, как есть. Не ты виноват, что бригада отстаёт. Тут другие причины. Ладно, Нобат, не будем сейчас об этом. Мы ещё с тобой покажем, на что мы способны. Ну, я пошёл. Вот побеспокоил тебя… Иди, отдыхай. Завтра рано вставать.