Эжен Ионеско - Орифламма

Голос жены Старичка . Жан! Будет тебе болтать, Жан.

Беранже (стучится). Жан!

Старичок (жене). Сейчас. О-ля-ля! (Закрывает дверь и исчезает).

Жан (лежа спиной к публике, хриплым голосом). Что там такое?

Беранже . Это я, дорогой Жан, пришел вас повидать.

Жан . Кто там?

Беранже . Я, Беранже. Я вам не помешаю?

Жан . А, это вы? Входите.

Беранже (пытается открыть дверь). У вас заперто.

Жан . Сейчас. Ох…

Жан встает, он действителыю сильно не в духе. На нем зеленая пижама, волосы растрепаны.

Минутку. (Поворачивает ключ). Минутку. (Снова ложится под одеяло, как прежде). Входите.

Беранже (входит). Здравствуйте, Жан.

Жан (в кровати). Который сейчас час? Почему вы не на службе?

Беранже . Вы еще в постели? Не идете на службу? Извините, может быть, я вам мешаю?

Жан (лежа к Беранже спиной). Странно, что-то я не узнаю ваш голос.

Беранже . А я ваш.

Жан (сохраняя прежнюю позу). Садитесь.

Беранже . Вы нездоровы?

Жан что-то невнятно бормочет.

Знаете, Жан, очень глупо было с моей стороны ссориться с вами из-за этой истории.

Жан . Какой истории?

Беранже . Да вот вчера…

Жан . Что вчера? Где вчера?

Беранже . Вы уже забыли? Да из-за этого носорога, из-за несчастного носорога.

Жан . Какого носорога?

Беранже . Ну того самого носорога или, если хотите, двух несчастных носорогов, которых мы с вами видели.

Жан . Ах да, припоминаю… Кто вам сказал, что они несчастные, эти два носорога?

Беранже . Да просто я так выразился.

Жан . Ладно. Не будем об этом больше говорить.

Беранже . Вы очень добры.

Жан . Ну и дальше что?

Беранже . Мне все-таки хочется сказать вам, что я досадую на себя за то, что я… с таким упорством… ожесточением… с такой яростью… спорил… словом… словом… это было глупо с моей стороны.

Жан . Вы меня этим не удивите.

Беранже . Простите меня.

Жан . Я что-то себя не очень хорошо чувствую. (Кашляет).

Беранже . По этой причине вы, наверно, и лежите в постели. (Другим тоном). А знаете, Жан, мы, оказывается, оба были правы.

Жан . Насчет чего?

Беранже . Да все насчет… того же. Я еще раз прошу вас, простите, что я к этому возвращаюсь, я постараюсь не распространяться. Но я считаю своим долгом сказать вам, дорогой Жан, что каждый из нас был по-своему прав, словом, мы оба были правы. Теперь это доказано. В городе появились носороги с двумя рогами и с одним.

Жан . Что я вам говорил? Ну что ж, тем хуже.

Беранже . Да уж, хуже некуда.

Жан . Или тем лучше, в зависимости от того…

Беранже (продолжая). Откуда появились те — и откуда эти, или откуда эти — и откуда те, в сущности, не имеет значения. Единственное, что, по-моему, имеет значение, это само по себе, так сказать, наличие носорогов, потому что…

Жан (поворачивается и, откинув одеяло, садится на постели лицом к Беранже). Я что-то неважно себя чувствую, неважно себя чувствую.

Беранже . Мне очень жаль! А что с вами?

Жан . Сам не знаю, что-то мне не по себе, совсем не по себе…

Беранже . Слабость?

Жан . Да нет. Наоборот, какое-то возбуждение.

Беранже . Я хочу сказать — приступы слабости. Это может с каждым случиться.

Жан . Со мной — никогда.

Беранже . Тогда, может быть, это от избытка здоровья. Излишек энергии — это тоже иногда нехорошо. Расшатывается нервная система.

Жан . Да ничего у меня не расшатано. (Голос Жана становится все более хриплым). У меня здоровое тело и здоровый дух. И наследственность у меня…

Беранже . Ну конечно, конечно. Но, может быть, вы все-таки простудились. У вас есть температура?

Жан . Не знаю. Да, пожалуй, маленькая есть. Голова болит.

Беранже . Небольшая мигрень. Так я, если хотите, уйду.

Жан . Оставайтесь. Вы мне не мешаете.

Беранже . И вы, кроме того, охрипли.

Жан . Охрип?

Беранже . Да. Немножко охрипли. Вот почему я и не узнал вашего голоса.

Жан . Отчего бы это я мог охрипнуть? По-моему, у меня все такой же голос, скорее это у вас изменился.

Беранже . У меня?

Жан . Почему бы и нет?

Беранже . Впрочем, все может быть. Только я не замечал.

Жан . А разве вы способны что-нибудь заметить? (Прикладывает руку ко лбу). Совершенно ясно — у меня болит лоб. Должно быть, я где-то стукнулся. (Голос у него становится еще более хриплым).