Стивен Кинг - Билли «Блокада»

Я вернулся в даг-аут. Апарисио вернулся на биту, мерзко улыбаясь во весь рот. Он-то знал, что произошло, зуб даю. И воспользовался ситуацией. Он никогда не выбивал много круговых пробежек, но когда Ду бросил чейнж-ап, который полетел слишком прямо, Луи отправил мяч по высокой дуге на трибуны в самой широкой части поля. Центровым у нас был Нози Нортон, и он даже не повернулся.

Апарисио обежал базы, спокойный, как "Королева Мария", входящая в док, а толпа тем временем улюлюкала ему вслед, поливала грязью его родственников и призывала проклятия на голову Хая Вендерса. Вендерс их не слышал, что является высшим судейским умением. Он просто достал из сумки новый мяч и начал проверять его. Увидев это, я совсем потерял самообладание. Я подбежал к "дому" и начал потрясать кулаками перед его лицом

— Это очко на твоей совести, деревенщина грёбанная! — заорал я, — Поленился пробежаться за мячом, так что теперь запиши это очко себе. Засунь его в свою задницу! Может, заодно и очки свои найдёшь!

Толпе это понравилось. А вот Хаю Вендерсу не очень. Он показал на меня, затем ткнул большим пальцем через плечо и пошёл прочь. Толпа принялась улюлюкать и размахивать знаками ДОРОГА ЗАКРЫТА; некоторые принялись швырять на поле стаканчики, бутылки, недоеденные сосиски. Это был просто цирк.

— Не смей уходить от меня, ты, толстожопый, слепой, ленивый сукин сын и ублюдок! — заорал я и побежал за ним. Кто-то выбежал из даг-аута и сгрёб меня в охапку прежде, чем я успел сгрести Вендерса — а именно это я и намеревался сделать. Я уже совсем ничего не соображал.

Толпа скандировала:

— СМЕРТЬ СУ-ДЬЕ! СМЕРТЬ СУ-ДЬЕ! СМЕРТЬ СУ-ДЬЕ!

Я этого никогда не забуду, потому что точно также они скандировали: "БЛО-КА-ДА! БЛО-КА-ДА!"

— Если б твоя мамаша была здесь, она бы тоже швыряла в тебя всяким дерьмом, деревенщина слепая! — крикнул я, а потом меня утащили в даг-аут. Ганзи Бёрджесс, наш накл-боллер, выполнял обязанности менеджера последние три иннинга этого шоу ужасов. Он также подавал в последних двух. Можете найти записи об этом, если вообще сохранились записи о той забытой весне.

Последнее, что я увидел на поле, были Дэнни Дузен и Билли Блокада, стоящие на поле между "домом" и горкой питчера. Парень держал свою маску подмышкой. Ду что-то шептал ему в ухо. Парень слушал — он всегда слушал, когда Ду говорил — но смотрел он на толпу, сорок тысяч болельщиков, вскочивших на ноги, мужчин, женщин, детей, кричащих:

"СМЕРТЬ СУ-ДЬЕ! СМЕРТЬ СУ-ДЬЕ! СМЕРТЬ СУ-ДЬЕ!"

На полпути между даг-аутом и раздевалкой стояло ведро с мячами. Я пнул его, и мячи разлетелись во все стороны. Наступи я на один из них, я бы шлёпнулся на задницу и это стало бы идеальным окончанием идеального грёбанного бейсбольного дня.

Джо я нашёл в раздевалке, он сидел на скамейке возле душевой. Он выглядел уже даже не на пятьдесят, а на все семьдесят. С ним было ещё трое мужчин. Двое были одеты в полицейскую форму. На третьем был костюм, но одного взгляда на его похожее на кусок жаренной говядины лицо хватало, чтобы понять, что он тоже коп.

— Игра закончилась рано? — спросил он меня. Он сидел на складном стуле, широко расставив ноги, отчего его брюки из лёгкой ткани в полоску натянулись. Копы в форме сидели на одной из скамеек перед шкафчиками.

— Для меня — да, — сказал я. Я был до сих пор вне себя и поэтому не придал значения присутствию полицейских.

— Хренов Вендерс выгнал меня с поля, — сказал я, обращаясь к Джо. — Извини, Кэп, но это была явная помеха, а этот ленивый сукин сын…

— Не имеет значения, — сказал Джо, — игру всё равно не засчитают. Думаю, все наши игры не засчитают. Кервин, конечно, подаст апелляцию Комиссару Лиги, но…

— Ты о чём? — спросил я.

Джо вздохнул. Затем посмотрел на парня в костюме.

— Расскажите вы, Детектив Ломбардацци, — сказал он, — Я не смогу.

— А ему следует знать? — спросил Ломбардацци. Он смотрел на меня, как на невиданное доселе насекомое. Только такого взгляда мне и не хватало для полного счастья, но я промолчал. Потому что знал, что коли трое копов, один из которых детектив, пришли в раздевалку команды Высшей Бейсбольной Лиги — дело чертовски серьёзное.

— Если вы хотите, чтобы он задержал остальных парней, пока вы будете брать Блейкли, то, думаю, ему следует знать, — сказал Джо.

Сверху донёсся крик болельщиков, затем стон, затем аплодисменты. Никто из нас не обратил внимания на то, что оказалось окончанием бейсбольной карьеры Дэнни Дузена. Крик раздался, когда мяч после прямого удара Ларри Доби попал Дузену в лоб. Стон — когда он рухнул на питчерскую горку, как нокаутированный боксёр. А аплодисменты — когда он поднялся и жестом показал, что он в полном порядке. Это было не так, но он подавал до конца шестого иннинга и весь седьмой. Не отдал ни очка. Ганзи заменил его перед началом восьмого, когда увидел, что тот идёт, пошатываясь. Дэнни утверждал, что он в порядке, что большая пурпурная шишка размером с утиное яйцо, вздувшаяся у него над левой бровью, это пустяк, что ему доставалось и сильнее, а парень вторил ему: это пустяк, пустяк. Маленький Сэр Эхо. Мы, находившиеся внизу, в клубной раздевалке, не знали ничего из этого, не больше, чем Дузен знал о том, что это самая тяжёлая травма в его карьере и что у него повреждение мозга.