Андрей Шляхов - Доктор Данилов на кафедре

Увы, рентгенолог из одной соседней поликлиники только что ушел повышать свою квалификацию на сертификационных курсах, а его коллега из другого учреждения серьезно и надолго заболел. Такая вышла проблема с рентгенологами…

— Меня отправили в поликлинику на Нижегородскую. Там был просто ад, на запись к рентгенологу занимали очередь с шести утра на полтора месяца вперед. Направление из моей поликлиники ничего не значило. Заместитель главного врача сказала, что ничем мне помочь не может, порядок с записью одинаков для всех, случай у меня не смертельный, чтобы, как она выразилась, «гнать такую волну». Я вернулась к нашему лору, обрисовала ситуацию, она попросила медсестру рентгена…

— Рентгентехника, — машинально поправил Данилов.

— Попросила рентгентехника, — послушно поправилась Терехова, — сделать мне рентген костей носа в двух проекциях. Сама посмотрела снимки и направила меня сюда. Алла Анатольевна — хороший врач, с понятием. Молодая еще, не успела скурвиться… Извините, меня снова занесло. А здесь у вас возникла проблема: для госпитализации требуют описание снимков, а у меня его нет. И где это делать? Ждать, пока рентгенолог в поликлинике появится? Я две недели за свой счет взяла… Я пыталась объяснить медсестре, доктору, еще какой-то женщине в белом, но они и слушать не хотят — давайте описание снимков и все тут! Ваша местная рентгенолог заявила, что чужие снимки она описывать не собирается, ей за это не платят, да еще добавила… ну, в общем… ладно, не хочу вспоминать, а то снова расплачусь…

Глаза у Тереховой повлажнели, голос начал срываться.

— Можно взглянуть на снимки? — попросил Данилов.

Ему без слов позволили.

Снимки были качественными, а искривление носовой перегородки значительным. Во всяком случае, Данилов, далекий от оториноларингологии и рентгенологии, увидел деформацию без труда. У матросов нет вопросов, называется. Снимки были подписаны, имели бумажную наклеечку с номером поликлиники, датой, фамилией и инициалами пациентки. Все, как положено, и патология налицо, никаких сомнений и быть не может. Да и не тот это диагноз, искривление носовой перегородки, который требует напряженной работы умов, консультаций и консилиумов. Просто, как теорема Пифагора, и ясно как божий день.

— А кто-то из наших лор-врачей видел снимки? — спросил Данилов.

— Лор меня за описанием и отправила, — Терехова прижала руки к груди. — Вы понимаете, я же все-все объяснила, что такая ситуация, что я пыталась пробиться к рентгенологу в другой поликлинике, что я скоро выхожу замуж…

«Грядущее замужество — веский повод для операции, — подумал Данилов. — Даже стимул. Кому охота отравлять храпом медовый месяц?»

— И что теперь? — Терехова раскрыла глаза пошире и посмотрела на Данилова. — Как-то можно исправить ситуацию? А то неохота бросать начатое на полдороге. Я ведь так боялась операции, а тут решилась, собралась, и вот…

Данилов посмотрел на часы. Впрочем, можно было бы на них и не смотреть: как тут откажешь, если сам набивался с вопросами? Да и не хотелось оставлять человека при столь нелестном мнении о медиках.

— С кем из лор-врачей вы разговаривали? — спросил он.

Лор-отделение оказывало плановую оториноларингологическую помощь пациентам по направлениям поликлиник. Их было не так уж и много, обращались они днем, по будням, с девяти до четырнадцати, поэтому дежурного лор-врача в приемном отделении не держали. Каждый раз на прием спускался кто-то из врачей отделения.

— Как зовут — не знаю, она не представилась. Полная такая блондинка, у нее еще родинка на подбородке…

«Ни хрена себе!» — вульгарно удивился Данилов. Полная блондинка с родинкой на подбородке была ни кем-то там, а заведующей лор-отделением Труфановой. При встрече Данилов здоровался с Труфановой и знал, что ее зовут Викторией Андреевной. По вечно брюзгливому выражению красивого холеного лица нетрудно было догадаться, что характер у нее далеко не сахарно-медовый. В больнице Труфанову считали хорошим и сильным руководителем, и у администрации она была на хорошем счету. Это чувствовалось хотя бы по тону, которым главный врач и его заместители по медицинской части и по хирургической помощи разговаривали с Викторией Андреевной.

Предчувствуя неминуемые сложности, Данилов взял у Тереховой снимки и нехитрую медицинскую документацию, а саму ее попросил подождать в приемной. На всякий случай оставил номер своего мобильного. Мало ли что, вдруг пока он будет разыскивать Труфанову, та передумает, спустится в приемное отделение и начнет оформлять Терехову. Вряд ли, но все же, все же…