Артем Черников - Все как у людей

— Ребята, — крикнул интеллигентный мент, — давайте все сюда, сейчас новости будут показывать!

Мы подошли и уселись в кресла по обе стороны прохода. Новости оказались информативными. Даже слишком. Нам рассказали о неспокойной обстановке в Венесуэле, о президенте, который посетил чего-то там и что-то даже сказал. Рассказали об индексе Доу-Джонс, о новой системе автомобильных штрафов и, наконец, о погоде. Ожидалась метель.

Водитель переключил канал и закурил. Мы увидели на экране молодого Шварценеггера в форме советского милиционера. Его мужественное лицо странным образом излучало понимание, сочувствие и полную уверенность в том, что совсем скоро падет эта красная кремлевская стена, на фоне которой он сейчас выглядит так уверенно и авторитетно.

— Вот ведь скотство, — философски заметил водитель. — О нас ни слова.

— Да уж, — вздохнул интеллигентный мент. — Да уж.

Не знаю точно, что они имели в виду. Думаю, их переживания были связаны с нами не напрямую. Думаю, им было просто неприятно оттого, что то важное и ответственное дело, которое им поручили, на поверку оказалось, что называется, с душком. Их убеждали в правильности их действий, им сулили медали и премии. Их уверяли, что «оранжевая зараза» пожрет Россию, как колорадский жук, и что только они, приложив все свои знания и опыт, смогут спасти свою многострадальную Родину. Они сделали все, что требовалось. Они не верили своим глазам и ушам, они верили начальству. Они не слушали совесть и разум, они действовали согласно инструкциям. Они перешагивали через себя, чтобы выполнить свой долг. Они пожертвовали многим. Они страдали. Думаю, они страдали гораздо больше, чем мы. Ведь мы были правы, и они это знали, а правда, как говорили неведомые древние, освобождает.

Между тем в суд вызвали Федю. Он вернулся к нам свободным человеком. Менты разрешили ему попрощаться с друзьями. Федя влез в автобус и стал возбужденно советовать:

— Короче, парни, такое дело. Я поговорил с юристом. Требуйте у судьи переноса слушания до заключения договора с адвокатом! Слышите, меня отпустили! Слушание перенесли на неделю! Судья так и сказала: наконец-то, говорит, хоть один грамотный нашелся!

— Эх, Федя, — говорю, — где же ты был вчера?

— Я был здесь! Откуда же я знал?

— Ладно, — сказал Илья, — спасибо. Но нас уже успели осудить. Теперь эта магическая фраза не поможет.

Федя ушел. У автобуса мерзли друзья. Мы через тонированные окна видели их зыбкие силуэты.

— Извините, — обратился я к полицейскому, — а можно выйти покурить? Пообщаться с друзьями?

— Конечно, — печально произнес он, — почему нет. Только недолго, пожалуйста.

Я вышел. Иванов и Кадлубинский смотрели на меня с тревогой.

— Да ладно, — говорю, — не ссыте. Двое суток я уже отсидел. Как вы нас хоть нашли-то?

— Бушма с вами сидел? — спросил Иванов.

— Да, — говорю, — был такой чувак.

— Мы его блог читали. Оттуда вся информация.

Федеральный судья Цветков вел себя так же, как до этого мировой. Он был вежлив, серьезен, благостен и глух.

— Куда, — спрашиваю, — мне садиться? В эту клетку?

— Ну что вы? — отвечает судья. — Туда сажают только уголовников! Вам же, как преподавателю, должно быть удобнее за конторкой.

Вот, думаю, этот хотя бы дело мое читал. Похоже, есть еще надежда. Но надежда снова оказалась напрасной. Все решения остались без изменений.

Когда я вернулся в автобус, позвонил Федя.

— Менты рядом? — спросил он шепотом.

— Да, — говорю, — рядом.

— Тогда отвечай, первое или второе.

— Что?

— Значит, первое — пол-литра коньяка. Второе — литр.

— Литр, — говорю, — то есть второе, конечно.

— Будет, — коротко ответил мастер конспирации.

Через десять минут менты открыли Феде дверь. Федя передал пакет с продуктами. Там были шоколадки, бутерброды и две полулитровые бутылки чая «Нэсти». Один из полицейских стал откручивать пробки, чтобы убедиться в том, что это действительно чай. Водитель пробасил:

— Да ладно, чего ты проверяешь? Пусть ребята сладенького поедят.

Таим образом у нас появился коньяк. Нам даже разрешили курить в автобусе, только, разумеется, не всем сразу. Выпивали медленно и со вкусом. Не знаю, что за бурду купил Федя на последние деньги, но вкуснее этого я никогда ничего не пил.

Уже в темноте нас привезли в спецприемник № 1. Интеллигентный мент передал меня лично в руки местной охране. Меня тщательно обыскали и облаяли. Оказалось, что собака Маруся надрессирована рычать на всех новеньких. Приземистое упитанное добродушное животное в поперечном сечении представляло идеальную окружность. Это я утверждаю как архитектор.