Эрленд Лу - У

— Ну а как насчет Балкан? — спрашивает Эгиль.

Эвен отвечает, что слабо разбирается в тамошних событиях. И мы все соглашаемся, что по поводу Балкан у нас нет ясного представления. Эгиль добавляет, что с нетерпением ждет того дня, когда можно будет купить исторический труд об этих событиях, чтобы увидеть общую картину. Но при нынешнем положении разобраться в этом вопросе дело безнадежное. А пока, что бы там ни говорилось, остается только надеяться на лучшее для всех участников конфликта.

Пока мы завтракали, над морем открылся в тучах просвет. Оттуда льется такой дивный и роскошный свет, что я прихожу в состояние на грани экстаза, и на мгновение в меня закрадывается опасение, что сейчас с небес спустится Иисус Христос творить суд над живыми и мертвыми. Ведь скоро наступит конец тысячелетия и все такое. Разве не тогда наступит срок его пришествия? А вдруг он возьмет да и явится загодя. Такой человек, как он, уж наверное не станет откладывать все до последней минуты. Он захочет делать все не спеша, принять душ после долгого пути, поесть, отдохнуть и набраться сил перед тем, как приступить к великому делу. Но я надеюсь все же, что я неправ. Надеюсь, он не придет. Вроде бы как-то не ко времени. Особенно если учесть, что мы тут так далеко от дома и все такое.

К счастью, просвет снова закрылся, и полил дождь. Лучше уж пускай дождь, чем солнечное небо с Иисусом, который станет вершить суд направо и налево. Да кто он такой, чтобы судить? Что он о себе думает? А вдруг он ошибется? Вдруг он застанет меня в тот момент, когда я буду делать что-то совсем для меня нетипичное, а он подумает, что, поди, этот Эрленд всегда так делает, и осудит меня на совершенно ошибочном основании! Или вдруг он не примет во внимание, что многие, как, например, я сам, в целом неплохие ребята, хотя и не верят в Бога, но, как правило, не поступают с другими людьми так, как не хотели бы, чтобы те поступали с ними? В таком случае это была бы трагедия для очень многих людей. Сдается мне, что никому бы от этого лучше не стало.

Дождик набирает силу. Превращается в свирепый дождище. Внезапно с неба полило так, что хоть смейся, хоть плачь. Это что-то уже запредельное! Мы выставляем под дождик все ведра и лоханки и собираем воду. Вода хлещет с брезентовой крыши. В течение пяти минут набралось сто семьдесят литров. Воды у нас хоть залейся. Проблема, возникшая в связи с дохлыми мышами, исчезла сама собой, по крайней мере, на ближайшие несколько дней. Когда все емкости наполнились до краев, мы вылезли под дождь и стали мыться как под душем. Я намылился розмариновым шампунем несколько раз. Я постирал свои вещи. Помыл все, что только можно помыть. Настоящее наслаждение!

Когда дождь прекратился, от растений запахло сырой свежестью. Обоняние обострилось. Вероятно, потому, что я не так сильно, как обычно, перегружаю его резкими и ядовитыми раздражителями. Я испытываю общее ощущение чистоты и порядка. От моря и пляжа постоянно веет одними и теми же запахами, поэтому, когда появляется что-то необычное, я сразу же это чую. Даже лежа в гамаке на расстоянии двадцати метров от кухни, я мгновенно ощущаю запах примуса, когда Руар его разжигает. А когда Эгиль в нескольких метрах от меня проходит с куском мыла в руке, я совершенно отчетливо улавливаю запах мыла. Должно быть, это мыло «Стерилан».

С озабоченным видом ко мне подходит Мартин и показывает рукой в сторону рифа. Там показалась лодка. Легкая шлюпка. Действительно, лодка там. Лодка возле нашего острова? Неслыханно! А что если это пожаловала кредитная касса? Мартин боится, что это они. Он говорит, что до него доходили слухи, будто у них есть на службе человек, выпускник унтер-офицерской школы, который умеет запускать торпеды. Если ты переедешь в Швецию, они и там тебя отыщут. Они придут к тебе под дверь, поставят в саду палатку и не уйдут, пока ты не заплатишь. В Германии тоже похожая система. Если ты задолжал деньги, тебя находит человек, одетый кроликом, и таскается за тобой. Повсюду! Куда бы ты ни пошел! Везде у тебя за спиной кролик. Они не имеют права прибегать к насилию или выжимать из тебя деньги другими способами, но могут отправлять за тобой человека в костюме кролика, который будет преследовать тебя на улице, в магазине, в кино. Повсюду. Мартин подозревает, что кредитная касса хочет применить к нему подобные грязные методы.

Лодка наверняка так и будет стоять на одном месте час за часом, день за днем. Они хотят доконать его психическим воздействием. В итоге Мартин не выдержит, никто не выдерживает, и сам поплывет к лодке и подпишет что угодно.