Холдор Вулкан - Жаворонки поют над полем

После того, как сель смыла их рисовое поле, Фариде с Гурракалоном пришлось засеять его заново. Теперь всё зависело от Бога. То есть если осень будет хорошей и не выпадет снег раньше срока, то они смогут успеть собирать обильный урожай. В этом плане они чувствовали себя азартными игроками на скачках, которые делают ставку на определенных лошадей, например, на туркменских скакунов. Теперь, как никогда, нужно было усилить уход за рисом, подпитывая его химическими удобрениями, такими как, фосфорит, селитра, аммиак и мочевина. Эти удобрения ускоряют рост риса.

Отправив Мекоила с Зулейху в школу и детский садик, супруги пошли со старшим сыном Ильмурадом на рисовое поле, чтобы выкорчевать вредные дикие водоросли из шолипои, которые, словно паразиты, вытесняют рисовые ростки и стебли. Фарида шла впереди со свернутым матрасом под мышкой, за ней шел Гурракалон с взваленном на плечо мешком, полным фосфорита, который был нужен для смягчения почвы и подпитки ростков риса. Груз был довольно тяжелым, поэтому Гурракалон шагал, напрягшись, постукивая ступнями по дороге — «дук — дук, дук — дук!». Последним шагал Ильмурад с небольшим рюкзаком на спине и с почерневшим кумганом (железным кувшином) в руках.

Тут они услышали знакомый крик Далаказана и обернулись в сторону шкафа-квартиры соседа.

— Ассаламалейку-у-ум, дорогие соседи! Куда путь держим в столь ранний час?! — закричал Далаказан, сидя в зарослях и вытянув шею. Судя по тому, как он сидел, весь покрасневший от напряжения, не трудно было догадаться, что он удовлетворял большую нужду в своем бесплатном сортире под открытом небом.

— Аааа, Далаказан, это ты?! А где сноха?! И почему шкафа её не видать! Она в город, что ли, ушла за оставшимся вещами?! — спросил Гурракалон.

— Что?! Сноха?! О какой снохе вы говорите, Гурракалон-ака?! — удивился Далаказан, поднимая штаны.

— Ну, это самое, твоя невеста, госпожа Майрамхон бинти Битбылдик, которая пришла из города со своим шкафом на спине, с которой вы познакомились в Интернете через фейсбук!.. — пояснил Гурракалон.

— Да что Вы, уважаемый сосед, о какой Майрамхане бинти Битбылдика говорите?! Нет у меня такой знакомой! Это приснилось Вам, наверно! — сказал Далаказан, потягиваясь и зевая как ленивая кошка.

— Да?.. Серьезно?! И не приезжал её дядя, как его… Дюзаннанан абу Гуслваджип Бакалбакадудукшакал?! И не было никакого несанкционированного митинга, где звучали антиконституционные лозунги?! — удивился Гурракалон.

— Что Вы, мелете, уважаемый сосед, Вы же прекрасно знаете, что я политикой не интересуюсь, наоборот, боготворю нашего многоуважаемого лжедемократора страны, портрет которого я, в знак уважения, повесил на стене своей шкафа-квартиры — ответил Далаказан.

— Ну и дела. Это у меня, наверно, последствия нервного срыва, который произошёл со мной после того, как сель смыла наше рисовое поле — сказал Гурракалон.

— Нет, Гурракалон-ака. Скорее всего, это у Вас после автоаварии, в которую Вы попали в прошлом году! Это, я думаю, пройдет со временем! — пояснил Далаказан.

— Да, может ты прав, сосед — сказал Гурракалон и направился с Фаридой и Ильмурадом в сторону берега. Подходя к глубоким оврагам, они услышали печальный голос кукушки, которая куковала вдалеке на краю поля, где росли юлгуновые заросли. Гурракалон, Фарида и Ильмурад остановившись на минутку, внимая голосу кукушки, и улыбались друг другу. Потом продолжили путь по тропинке, покрытой с двух сторон густыми зелеными зарослями и высокой травой. Спустившись вниз, они сразу почувствовали знакомый запах водорослей, запах ростков риса, которые хорошо были видны в прозрачной воде. То тут, то там квакали лягушки, голоса которых сливались с шелестом тростника, который колыхался на ветру вдоль края шолипои Гурракалонов.

Супруги приступили к работе, а Ильмурад пошел в сторону ущелья, чтобы набрать хвороста, дров и кизяков, а потом развести огонь и приготовить чай на костре. Над рекой и над песчаным островом летала стая крикливых чаек. На ветвях старого чахлого лоха сидели голубые вороны и каркали, широко раскрывая клювы. Вдалеке тарахтел бульдозер оранжевого цвета, и работали дехкане-рисоводы. Гурракалон начал разбрасывать фосфорит, а Фарида, вприклонку, выкорчевывала с корнями дикие водоросли, такие как «хилал», «курмак» и метала их за пределы поля. Водоросли, которые швыряла Фарида, с корнями летели по воздуху, словно медузы в море, и прилипали к почве на краю поля как намагниченные.