Холдор Вулкан - Жаворонки поют над полем

— Я думаю, нет. Потому что дерьмо, которым будут кормиться мои свиньи, будет в тысячу раз чище, чем красная и черная икра, которую едят на завтрак некоторые чиновники-коррупционеры, нечестные судьи и прокуроры. Моча в моем туалете будет в миллион раз чище, чем водка и коньяк, которые пьют взяточники из правоохранительных органов, сажающие в тюрьму на длительные сроки заключения ни в чём неповинных бедных людей, фабрикуя против них ложные обвинения. — сказал Далаказан.

— Да, сосед, ты прав — сказал Гурракалон и, попрощавшись с Далаказанаом, пошел домой.

Но он не стал рассказывать Фариде о намерениях Далаказана. Просто не хотел портить брачную ночь. Оказывается, дети тоже устали от вчерашней возни, и уснули раньше, чем предполагал Гурракалон. После того, как дети уснули, Гурракалон с Фаридой зашли в отельную комнату, где был включён обогреватель, и, раздевшись, легли в кровать, заправленную белоснежным пастельным бельём. Они не спали всю ночь, время от времени ритмично скрепя кроватью. Уснули они только под утро.

Гурракалону снова приснился Далаказан, который устанавливал над своим шкафом длинный шест со скворечником. Вокруг весна! Урюк, черешня, яблони — всё в цвету. Низко летят белые аисты, свесив свои длинные красные ноги и неся в своих красных клювах хворост для постройки гнезда. Плавно садясь в гнездо, построенное из хвороста над высокой давно не действующей водокачкой, аисты щелкали своими красными клювами, опрокинув головы назад и издавая стук деревянных ложек, которыми пользовались в качестве инструментов русские музыканты. Далаказан радовался птицам, которые поселились в его скворечнике. Над рекой летали чайки, прозорливо щуря глазами в поисках рыбок, мелькающих иногда на поверхности воды.

— Да-аа, птицы наши друзья! — подумал Гурракалон, глубоко вдыхая весенний воздух, наполняя им свои легкие.

Берега реки тоже утопали в зелени, и на лужайке на ветру колыхалась трава, словно зеленое море. Кругом цвели желтые одуванчики и порхали яркие разноцветные бабочки и стрекотали стрекозы. Далаказан радовался и кричал:

— Жить-жить — житталалалу- лалула! — Жить-жить — житталалалу- лалула!

Особенно он обрадовался, когда увидел, как пара ласточек залетела через окно с решеткой в его шкаф-квартиру, чтобы обследовать географию помещения, как бы проверяя, мол, можно ли здесь построить гнездо. Тут около его шкаф-квартиры появился агроном Адпатто, специалист по шелкопрядам.

— Здравствуй, Далаказан! — поздоровался он.

— Здравствуйте — ответил Далаказан, приветливо улыбаясь.

— Мы выращиваем в биолабораториях шелкопрядов, и я предлагаю тебе взять хотя бы четыре коробки и кормить их в своей шкаф-квартире, как и другие граждане, патриоты нашей многострадальной страны. У тебя просторный шкаф, и ты будешь собирать огромный урожай кокона. Сдав это дорогостоящее сырьё в государственные закрома, заработаешь бешеные деньги — сказал агроном Адпатто.

Далаказан согласился и принес из биолаборатории небольшое количество мелких личинок шелкопрядов. Он стал кормить их листьями тутового дерева, создав нормальный температурный климат в своей шкаф-квартире, при этом сам жил на улице. Шелкопряды, которые казались на вид мелкими и безобидными, постепенно становились все крупнее и крупнее. Они росли ежечасно и стали есть все больше и больше листьев тутового дерева, поэтому Далаказану пришлось трудится денно и нощно рубя, таская с полей на своем горбу тяжелые охапки длинных ветвей тутовника. Он работал как раб, не покладая рук, рассчитывая на большой урожай и солидную прибыль.

Однажды, когда он вернулся с полей с тяжелыми охапками ветвей тутовых деревьев, он увидел странную картину и от отчаяния присел на землю. Над его шкаф-квартирой огромными стаями, словно черные тучи, кружили птицы с шелкопрядами в клювах, тех самых, которых Далаказан кормил всё это время, работая как мул день и ночь.

На следующий день пришел агроном Адпатто вместе с милицией и конфисковал шкаф-квартиру Далаказана за нанесенный государству экономический ущерб. Когда шкаф-квартиру, загрузив с помощью автокрана на борт грузовика, увезли, Далаказан почернел от горя и зарыдал, стоя на коленях.

— Жить-жить — житталалалу- лалула! — Жить-жить — житталалалу- лалула! — плакал он, глядя в небо.

Потом встал с места и побежал за грузовиком. Грузовик ехал с большой скоростью, поэтому Далаказану не удалось догнать её. Он бежал вслед за машиной до самого городского отделения милиции. Там он три дня умолял, чтобы милиция отдала ему конфискованную шкаф-квартиру и непрестанно кричал: