Лора Белоиван: Проводник

— Я нарисую ретабло, если ты меня отсюда выведешь. Ты к кому обращаешься? Не знаю. К кому они обычно обращаются? К Деве Гваделупской. Нет, она по проституткам. Да, невежливо отвлекать. Вспоминай, кого еще знаешь. Деву Сан-Хуанскую. Нет, девы тут не помогут. А кто поможет? Вспоминай. Я не помню кого они просят, когда скелеты. А причем тут скелеты. Ну как же. Заткнись и вспоминай, кого еще знаешь. Из католических? Из любых уже давай. Любых не помню тоже. Да ладно, а Магомет. Еще Будду скажи. Кому из них ретабло? Да я их в двух шагах не отличу. Ты помнишь, как креститься по католически? Не очень. Святых вспоминай. Я пытаюсь. Вспомнил. Франциск Ассизский. Молись Франциску, животное.

— Дорогой Франциск, выведи меня отсюда, я нагулялся.

Когда вдалеке между деревьями мелькнул луч фонаря и погас, Соник почти равнодушно подумал: молния, что ли? Снова мелькнул и снова погас луч. Кто-то шел: то ли по тропинке сквозь кладбище, то ли по дороге параллельно ему. Соник метнулся по направлению к свету, опять налетел на оградку, чуть не упал, чертыхнулся, поймал равновесие и, ни секунды не раздумывая об ирреальных и реальных опасностях, крикнул на весь погост:

— Эй! Люди! Посветите мне! Я не вижу куда идти!

Фонарь вдали некоторое время не отзывался, а затем вспыхнул и перешел в режим мигания. Соник попытался бежать к нему, но в короткие промежутки света не успевал разглядеть путь.

— Я не вижу! — крикнул он.

Кладбищенские обитатели настороженно молчали. Фонарь погас.

— Кто здесь?

Живой человеческий голос отозвался в ушах Соника сладостным эхом.

— Это я, — сказал Соник, — я заблудился и не вижу ни хрена.

— Я вас тоже не вижу, — сказал живой человек, — у вас есть телефон?

— Да!

Соник включил экран и поднял руку над головой.

— Стойте на месте, сейчас я к вам подойду.

Луч фонаря запрыгал по макушкам памятников, то приближаясь к Сонику, то отдаляясь от него. Путь держателя света показался Сонику бесконечно долгим: топчась среди надгробий и оградок, Соник даже начал ощущать, что у него замерзли ноги. Наконец луч обшарил пространство рядом с ним и мазнул по его лицу — Соник инстинктивно прикрыл глаза, сделав ладонь козырьком. Человек опустил фонарь, остановился и сказал:

— Следите, покажу выход.

И посветил между оградками.

Казавшийся хаотичным, некрополь вдруг приобрел некоторую упорядоченность. Соник увидел узкую тропинку, освещаемую фонарём неизвестного благодетеля, и пошел по ней, временами буквально протискиваясь между оградками.

— Не сворачивайте, — посоветовал благодетель, — тут действительно как-то всё… без архитектора.

Поравнявшись со своим спасителем, Соник еле удержался, чтобы не вцепиться в его рукав. Уже довольно продолжительное время он слышал странный ритмичный звук, но всё не удосуживался задуматься о его источнике.

— У вас зубы стучат, — сказал спаситель, — замёрзли?

— Д-да, — кивнул Соник, — я тут уже четыре часа шастаю.

— Почему же вы не позвонили никому? — удивился его нечаянный кладбищенский собеседник, — здесь все телефоны берут нормально.

— Как-то невежливо людей ночью на кладбище звать, — пояснил Соник, — ладно бы еще ногу сломал, не дай бог, конечно. А так — позвонить и сказать, чтоб здорового лба с кладбища забрали, потому что он дорогу сам найти не может?

— Да уж, — нейтрально отреагировал человек, — не отставайте, идите прямо за мной. Можете держаться за меня.

Соник опять чуть не вцепился в рукав неизвестного, но сдержал порыв. Буквально через три минуты небыстрого шага оба уже стояли на твердой грунтовке, ведущей прочь от погоста — к заболоченным полям.

Соник перевёл дыхание.

— Спасибо вам.

— Да не за что, — слегка усмехнулся собеседник, — как вас зовут?

— Сс… Александр. А вас?

— Фф… Фёдор. Вы, наверное, в Давидовку шли и поворот проскочили?

— Из. Не знаю, как так вышло. Я в Овчарове живу. Гулял, решил в магазин зайти, раз уж близко. Зашел. Вышел. Пошел не в ту сторону. Не знаю как.

Соник решил не вдаваться в околобеломорные подробности.

— Бывает, — кивнул Фёдор, — а если вам в Овчарово, то нам частично по пути.

— А куда же вы? Тут больше некуда же, — удивился Соник.

— Я к болотам сверну. Мне к болотам надо.

— Ночью?!

— Ну, до рассвета часа два, а мне еще устроиться и притихнуть.

Соник потрясенно и молча шагал рядом.

— Сейчас цапли пролётные сели, я к ним, — пояснил Фёдор.

— Зачем? — спросил Соник.

— Завтраком кормить! — расхохотался его собеседник, — считать. Я орнитолог.