Кит Рид - Я стройнее тебя!

И вот Бетц шагает к машине, сопровождаемая Глорией и ее приятелем-муллой. Скоро они тронутся в путь. Дэйв вышел из машины, дверца со стороны, где сидел брат, открыта, Дэнни тоже вышел. Ее брат и парень, которого она любит, стоят перед внедорожником, как бойцы, ожидающие доставки к месту назначения.

— Куда, куда вы нас повезете?

Ахмед делает элегантный плавный указующий жест, и Дэйв с Дэнни устраиваются на заднем сиденье. Он поворачивается к Бетц и изящно указывает ей, куда сесть.

— Твоя очередь.

— Но куда мы едем?

— Ш-ш-ш, — успокаивает Глория. — Здесь недалеко.

— Что недалеко? — Бетц и Глория уже уселись на заднем сиденье внедорожника рядом с мальчиками.

Ахмед объясняет:

— То, что вы ищете.

— Сами скоро увидите…

В третий раз Ахмед кричит:

— Подъем!

Потом он удивительно ловко для человека, одетого в сандалии и длинный халат, залезает на водительское место и заводит двигатель.

Глория поясняет:

— Об этом можно будет спокойно поговорить только тогда, когда мы приедем.

И вот они уже в пути, и когда Ахмед сделал разворот в три приема, и они выехали на дорогу, Бетц увидела, что на востоке пришли в движение целые акры пустыни: все, кто ночевал в этих холмиках — спальных мешках, скидывают их, как шелуху, и вскакивают на ноги. Они рекой выплескиваются на дорогу вслед за внедорожником, как медленная и стойкая армия, собравшаяся в поход. Куда именно, ребятам еще предстоит узнать.

Запись в дневнике. Сильфания

Господи, как нам было непросто. Целую вечность дожидались мы с Зои, пока работницы ночного наряда приготовят пир для кого-то, ожидающего в хлеву. Этой ночью для хлева предназначалась жареная свинина, кексы «Пища дьявола» и еще французская штучка под названием кроканбуш — это такая пирамидка из хрупких круглых пирожных со сливочным кремом внутри, которые склеены друг с другом карамелью. Еще были кусочки телятины, фаршированные паштетом, и жареные цветы тыквы. Чего здесь только не было! Лежа на койках в каморке возле кухни, мы с Зои дожидались, пока они закончат. Мы были очень напряжены и терзались от… мне точно и не сказать, отчего. Был ли это голод, желание или страх? Когда находишься в таком бедственном положении, как мы, в своих чувствах уже не разобраться. Трудно понять даже свои собственные желания. Представьте, что вас лишили всего, что было вам дорого. Вам этого не дают, и вы знаете, что оно рядом, но вне досягаемости. И вы постоянно об этом думаете. Вот что мы тогда испытывали.

Наконец ночные поварихи погрузили накрытые крышками блюда на тележку, выкатили ее по пандусу, расположенному рядом со ступеньками черного хода, и направились вниз, в хлев. Выждав достаточно времени, мы двинулись вслед за ними. Присев за кустами, мы наблюдали, как они вошли, и, когда мы уже почти умерли от долгого ожидания, они вышли. Я уже был готов встать и наброситься на дверь, но Зои взяла меня за руку и потянула обратно вниз.

— Потерпи еще немного.

Прошло много-много времени, и она поднялась. И я тоже. Прячась, как злоумышленники, мы отправились вниз, к подножию холма.

Когда с тобой обращаются, как с преступником, ты начинаешь себя чувствовать таковым. Мы действовали украдкой, как будто совершали что-то недостойное. Мы сомневались в себе. На цыпочках мы вышли из кустов и уже были готовы войти в хлев. Зои жестом попросила меня постоять в сторонке и приложила ухо к двери. Но, когда она уже решила, что можно заходить, кто-то откашлялся. Дверь хлева откатилась в сторону, и мы отлетели подальше, как опавшие листья от струи воздуха из уборочной машиной. Зои спряталась за фургоном. Я еле успел залезть под трактор.

В дверном проеме, обрамленный лучами света, стоял Преподобный Эрл. Золотоволосый, освещенный сзади, он напоминал ангела с картины Вильяма Блейка. Он вытирал ладони о брюки.

— Боже мой, — сказала Зои, когда он уже не мог нас услышать. — Я и не представляла, что Преподобный Эрл… — и она потрясенно замолчала.

— Так что Преподобный Эрл?

— Прости, это так ужасно.

— Что именно, Зои?

— Бедная моя подруга. — Бедная моя Зои! Голос ее дрожал. — Я не хочу об этом говорить, пока не буду совершенно во всем уверена.

— Ты что-то от меня скрываешь…

— Ш-ш-ш. Дай мне разобраться. Пожалуйста.

Я и не ожидал, что ее кредитная карточка сработает в замке вместо ключа, но все получилось. Как по волшебству дверь отъехала в сторону, и мы вошли. Пахло там чудесно. Даже лучше, чем в кухне, когда готовились эти блюда. За какие-то секунды я вновь пережил все те великолепные тайные пирушки, которые мы с Зои устраивали в парилке, вспомнил, как с испачканными жиром лицами, наслаждаясь собственной невинностью, мы роняли на свое ложе из шкур крошки и пачкали его шоколадом.