Александр Беатов - Время дня - ночь

Приблизившись к двери, Саша остановился.

— Ты чего? — спросил Игорь, ещё не успев толкнуть дверь.

— Производится неожиданный бросок пропуском!

Саша продолжал стоять, ожидая чего-то от своего друга.

— Не велено — пропуском…

Игорь повернулся и сделал несколько шагов назад.

— Игорь, убери, пожалуйста, мой паяльник. — А то кто-нибудь сопрёт, пока я буду в психушке.

— Ты, что, правда?.. Ты что, правда, псих, что ли?.. Ты куда?.. — Игорь смотрел на Сашку с недоумением.

— Я… Я — Домой…

— Как же так?

— Так… Ты, что, до сих пор не врубился? Сейчас произведу бросок пропуском — и всему — конец! Функция Завода на долгое время теряет действие.

Саша протянул руку своему товарищу. Продолжая недоумевать, тот протянул свою руку в ответ. Сашка пожал её и направился к проходной.

— Стой! — опешил Игорь. — А как же раздевалка? Там же твои вещи!

— А ничего не надо! — отозвался Сашка. — Я тебе завтра позвоню… — Он уже отошёл шагов на десять, а Игорь всё стоял, глядя ему вслед. — И скажу, когда будет совсем полный конец! — добавил Саша, и уже больше не оглядываясь пошёл дальше.

Игорь видел, как он вошёл в проходную, и ждал, что может быть Сашка вернётся из-за того, что его не пропустят в неположенное время.

Но Саша не вернулся.

Не найдя ничего лучшего, Игорь направился на своё рабочее место.

Возвращаясь с работы домой в троллейбусе, Игорь уже не думал ни о Сашке, ни о Заводе, ни об армии.

Он стоял рядом с красивой девушкой, в лёгкой голубой расстёгнутой куртке, из под которой выбивался шёлковый зелёный шарф, и украдкой посматривал на неё.

На одной из остановок вошло так много людей, что девушку прижали к Игорю вплотную, и его лица коснулись её густые чёрные волосы, и своею правой грудью — только лишь на мгновение — она очень плотно прижалась к его груди.

Игорь почувствовал в сердце необыкновенную сладость. Ему хотелось, чтобы это мгновение продлилось дольше. Но девушку оттеснил какой-то верзила, и Игорь оказался прижатым к поручню, рядом с дверью, где большого труда стоило удержаться, чтобы его не увлекли с собою уже выходившие на следующей остановке пассажиры.

После того, как стало свободнее, юноша начал искать взглядом свою спутницу, но её нигде не оказалось. И когда троллейбус поехал, он увидел её в окно, а рядом с нею — верзилу, о чём-то пытающегося с нею заговорить.

Дома Игорь разогрел вчерашний суп и, поев, поставил на огонь кипятить чайник, а сам, пока не пришли отец и мать, прилёг нa диване.

Сразу же навалился сон…

И вот, ему снилось, будто он едет по неровной дороге на скрипящей колёсами телеге, сидя спиною вперёд, и смотрит на уходящую назад дорогу, с лужами. Слева от него медленно ползут деревья, а справа — тянется длинная белая бетонная стена. Мелкий осенний дождь тоскливо строчит по лужам…

И тут вдруг за спиною кто-то ласково приникает губами к его шее, обвивает её руками и слабо пытается повалить его назад. Он подчиняется и падает на спину. Падает долго-долго… В груди растекается сладость… Кружится голова… Над ним мелькает девичье лицо… Наклоняется… Касается чёрными волосами его щеки…

— Сынок, пусти папку! — слышит он — Папка устал после работы… Дай полежать…

Игорь мгновенно просыпается — видит отца, наклонившегося над ним и прикасающегося к его щеке шершавой коричневой ладонью.

— Опять пьяный пришёл! — Игорь вскакивает с дивана.

— Цыц! Весь в мать пошёл! — Отец садится на край дивана. — Сыночек…

Игорь не слушает, уходит на кухню. Там кипит чайник. Пар, приподнимая крышку, издаёт звуки, похожие на скрип несмазанного колеса.

Разом вспоминается сон, девушка в троллейбусе.

Игорь опускается на стул и, уткнувшись в подоконник щекой, начинает тихо всхлипывать.

Вечером Сашка рассказал матери о своём посещении психиатра. Он и прежде не раз говорил ей о том, что желал бы избежать службы в армии, но такие разговоры всегда носили гипотетический характер. Поэтому Полина Ивановна сначала не придала особенного значения словам сына, но когда он сообщил, что назавтра врач назначил встречу, появившаяся проблема взволновала мать.

— Ещё чего выдумал! — воскликнула она, никак не желая уяснить, зачем всё это нужно, — Ты что? Пойдёшь в армию, как все! И нечего!

Тогда Сашка стал обвинять мать в нечуткости. В расчёте на материнское самолюбие сказал, что нормальные родители оберегают своих детей от бед и несчастий, не дают им попадать в ПТУ или армию, а заранее устраивают их в институты, чтобы они не служили, не скупятся ради детей даже на взятки.