Александр Беатов - Время дня - ночь

— Начнём с вас… — сказал он, обращаясь к нему и одновременно широким жестом руки, с открытой ладонью, приглашая и Сашу следовать за собой.

Санитар поднялся, позвал взглядом Сашу, пропуская его впереди себя.

Следом за священником они прошли в крошечную комнатушку, с окном, столом, книгами на полках, расположенных по всем трём стенам, иконами и кушеткой — оставлявшим крошечный пятачок места, где едва можно было разойтись двум людям. В комнате ещё пахло только что съеденными щами.

Гости уселись на кушетке, с нависающими над головой книжными полками, тогда как отец Алексей — сбоку стола, в старинном вольтеровском кресле. Следом вошла старушка, поставила перед батюшкой чай, в подстаканнике, с изображением морского якоря.

— Чай, отец Алексей, — сказала она и тут же вышла, закрыв за собою дверь.

— Спасибо, Мария Витальевна, — поблагодарил священник. — Вы меня извините… — кивнул он на стакан, обращаясь к гостям, — Нам придётся быть краткими. Вы видели — несколько человек уже ждут, другие ещё не подошли. Поэтому я буду вас слушать и одновременно пить чай…

Прежде всего Санитар представил Сашу, назвав его "братом Андреем", затем стал беседовать с батюшкой о чём-то, что у Саши не отложилось в памяти. Он только понимал, что это пока не относилось к нему и рассматривал обстановку комнаты, всматривался в лицо священника, и то и дело задавал себе вопрос: неужели возможно так полностью посвятить жизнь религии? Неужели тот, кто написал эти удивительные книги, что он держал сейчас в сумке, и есть этот человек, в рясе попа?

Шокированный некогда нетипичной обстановкой в комнатах Вовы и Санитара, Саша полагал, что это те люди, которые превзошли мирские соблазны и уже вступили на путь святости. Теперь он был шокирован заново. Оказывается, есть другой человек, который не только умеет служить, проповедовать и писать, но также и живёт согласно тому, о чём пишет и проповедует. И хотя он видел отца Алексея впервые, ему было ясно воочию, что это именно так. В отличие от намеренно убогой обстановки в комнатах Вовы и Санитара, здесь было чрезвычайное разнообразие предметов. Прежде всего, множество книг по всем стенам; иконы, распятия, включая нагрудный крест, к которому отец Алексей во время беседы время от времени притрагивался, будто бы это был некий источник его мыслей и чувств. И ещё какие-то сугубо православные предметы культа, названия и назначение которых Сашка, конечно, не знал, наполняли пространство, органически уживаясь в этой келье-сторожке с её хозяином.

— Возьмите это… — священник едва приподнялся с кресла, протянул руку, взял с полки, над головой Сашки, какую-то книгу и тут же отдал её Санитару.

Саша узнал синий корешок журнала "Логос".

— Это последнее, — добавил отец Алексей. — Только что получил оттуда. Можете не возвращать…

— Спасибо, — поблагодарил Санитар.

— Лучше, когда эти книги всё время в обороте… Больше пользы и меньше опасности. — Отец Алексей допил чай, поставил стакан на стол. — Ну, а что вы хотели мне сообщить, молодой человек? — обратился он к Саше.

Не зная, с чего начать, Саша замялся. Не сумев сразу найти нужных слов, он стал открывать сумку, извлекать книги.

— Вот… — он протянул книги отцу Алексею. — Это, ведь, ваши, верно?

Священник взял книги, мельком взглянул на них, но ничего не ответил.

— Дело в том, — поддержал Сашку Санитар, — Что это — книги Володи Никанорова… — И в двух словах он поведал Сашину историю про ночную лыжную прогулку.

— Действительно, — заметил отец Алексей, выслушав внимательно рассказ, — Странная история! Тем более, что Володя мне ничего об этом не рассказывал. И что это, вдруг, за психоз прятать всё подряд? Почему он опасался обыска? Я не давал ему никаких инструкций по этому поводу. Да, ведь, и ничего криминального нет в хранении религиозной литературы. Официально у нас свобода вероисповедания…

Отец Алексей помолчал. Прикоснувшись к нагрудному кресту, он сказал:

— Что ж, будем молиться о нём. Всё в руках Божиих…

Он ещё помолчал некоторое время, обдумывая что-то. Затем, взглянув на Санитара продолжил:

— Бог дал человеку свободу. Это — нелёгкая ноша. И было бы величайшим злом, если Бог заставлял нас быть такими, какими Он хочет нас видеть… Солнце светит для всех одинаково: как для праведных, так и для грешных. За нами, людьми, право выбирать. И в то же самое время, на нас же и ответственность за свой выбор. Свобода — это величайший божественный дар. Только, мы не всегда умеем правильно употреблять этот дар, верно его осознать. Человек может ошибаться, может делать зло. В этом мире мы должны пройти через горнило испытаний, и научиться ценить этот божественный дар свободы, чтобы в другой раз, сделать правильный выбор… — Отец Алексей помолчал несколько секунд, затем перевёл взгляд на Сашу и продолжал: