Ида Йессен - Азбучная история

— Мне надо в туалет.

Йоаким поблагодарил хозяйку:

— Спасибо. Мы еще зайдем, купим ваших вкусных булочек.

— Да, они вправду вкусные, — засмеялась женщина. — Приходите. У меня их много.

На стоянке, рядом с Йоакимовым прокатным «фордом», прямо напротив двери туалета, была припаркована побитая серебристая «аскона». В туалете было чисто и очень холодно, стены толстенные, а единственное окошко, закрашенное краской, располагалось почти под потолком. Якоб сразу же захныкал:

— Живот болит!

Йоаким расстегнул ему штанишки, застелил сиденье туалетной бумагой и хотел было посадить мальчика на унитаз. Но Якоб заупрямился:

— Сиденье холодное!

Пришлось Йоакиму сперва сесть самому, согреть сиденье, а уж потом он кое-как уговорил Якоба заняться делом. На все про все ушло много времени, минут двадцать. Живот у Якоба был как барабан, он сидел на унитазе, вцепившись в сиденье, и усиленно тужился.

— Хочу шапку! — скулил он, и Йоаким, присев на корточки, прижал его головку к своей груди. Снаружи донесся шум подъехавшего автомобиля, который тотчас заглушил мотор. Открылась и закрылась дверца, донеслись шаги по асфальту, а немного погодя взревел, отъезжая, другой автомобиль. Потом настала тишина. Вскоре Якоб с Йоакимом разговорились, глядя на красного паучка на полу. Тот шнырял то в одну сторону, то в другую. Наконец Якоб вздохнул и сказал:

— Всё.

Когда они вышли из туалета, «асконы» уже не было, на ее месте стоял зеленый автомобиль. Держась за руки, Йоаким с Якобом пересекли стоянку, поднялись по ступенькам. Дверь магазинчика была распахнута настежь. Они подошли к прилавку, однако хозяйки не увидели. Йоаким рассматривал бутерброды в витрине, решив, что, пожалуй, они получше булочки. Бутербродов было много — с омлетом, с креветками и майонезом, с бужениной, с фрикадельками. Все до того аппетитные, что у него аж слюнки потекли.

— Якоб, что скажешь насчет фрика… — начал он и разом осекся. На прилавке валялся опрокинутый пластиковый контейнер, кругом рассыпалась жевательная резинка. Он огляделся. Нет, вроде бы все в порядке. Ложная тревога.

— Может, возьмем фрикадельки? — спросил он.

Хозяйка наверняка вышла в туалет. Он скользнул взглядом по проходам между стеллажами. Заглянул за прилавок. Денежный ящик открыт и пуст. Якоб что-то сказал, но он не услышал. Окликнул: «Алло!» Прислушался. Ответа нет. Потом ему почудился какой-то звук в подсобке.

— Побудь здесь, — велел он Якобу. — Я сейчас вернусь.

На пороге подсобки он замер. Филиппинка сидела в углу — руки связаны за спиной, рот заклеен скотчем. А посередине комнаты лежала незнакомая женщина. Глаза закрыты, густые волосы, еще недавно собранные в тяжелый пучок, рассыпались по полу.

Белый домик у поворота словно бы встречал их, когда Йоаким с Якобом около семи вернулись со своей прогулки. Было еще совсем светло, но за стеклом горели свечи, и Йоаким видел, как внутри кто-то ходит. И ему вдруг захотелось очутиться в объятиях Сюзанны. Он помнил прикосновение ее руки к своей щеке, помнил, как лежал, уткнувшись головой в ее грудь, и слушал совсем рядом ее дыхание. Наклонился к Якобу, отстегнул привязной ремень. Мальчик спал, на бледных щечках ярко алели пятна румянца. Проснулся он только на руках Йоакима, когда тот стоял на крыльце и звонил в дверь.

Сюзанна открыла. На сей раз она была в джинсах и блузке с расстегнутым воротом. Не говоря ни слова, протянула руки к Якобу.

— Папа, мы еще поиграем в водяные пистолеты, — сонно пробормотал мальчик. Но Сюзанна понесла его в кровать. Йоаким остался в прихожей. Бросил взгляд в гостиную, рассчитывая увидеть Дитте, но ее там не было. В комнате стояла его мебель: стол от Пита Хейна с мягкими стульями, кресло от Бруно Маттсона и секретер орехового дерева с ручками слоновой кости, некогда принадлежавший его прапрадедам. Но он больше не узнавал эти вещи. Сюзанна устроила все на собственный лад, а у нее на первом месте были мелочи вроде бельевых прищепок, рекламных брошюр и игровой приставки. Ему ужасно хотелось рухнуть в кресло, но он остался стоять, сраженный давней слабостью, которая окончательно им завладела. Сюзанна появилась очень нескоро. Они посмотрели друг на друга.

— Что случилось? — спросила она.

— Кое-что ужасное, — тихо ответил он.

Она провела его на кухню, усадила. Пахло запеченной свининой. Духовка была открыта. Маленький столик застлан скатертью, на нем тарелки и бокалы. Накрыто на четверых. Сюзанна раздраженными движениями принялась собирать тарелки.