Вадим Давыдов - Год Дракона

– Побудь тут, ежичек. Ко мне сегодня друг прилетает из Минска… Тебе тоже будет, наверное, интересно.

– Друг?

– Да. Школьный, а потом и студенческий друг с женой и дочкой целых восьми лет.

– Боже правый, – вздохнула Елена, – я и думать забыла, что у тебя была когда-то совсем другая жизнь… И что она имеет касательство к твоей нынешней… Конечно, я с удовольствием. Они ведь не говорят по-чешски?

– А ты ведь не забыла русский?

– Ну, никогда, – чуть замешкавшись, по-русски сказала Елена и, улыбнувшись, снова вернулась к родному языку: – Знаешь, а я хочу как-нибудь попробовать, чтобы мы с тобой по-русски говорили. Тебе ведь будет приятно, разве нет?

– Не знаю, – Майзель улыбнулся в ответ. – Я давно думаю по-чешски, мне это легко… Есть какие-то вещи, которые совершенно не поддаются переводу, – стихи, еще что-то… Не знаю, ежичек. Вот с Корабельщиковыми потренируешься…

– С большим удовольствием, – снова по-русски сказала Елена и засмеялась.

У нее был такой милый, мягкий, певучий акцент, чем-то похожий на латышский, что у Майзеля кольнуло в груди.

– А подарок у тебя есть? – вдруг спросила Елена.

– Какой подарок? – опешил Майзель.

– Остолоп, – Елена вздохнула. – К тебе девочка в гости едет, я правильно поняла?

– Э-э-э…

– Понятно. Позвони, пожалуйста, родителям, и спроси, что можно купить.

– Сейчас?!

– Сейчас.

Он послушался. Коротко переговорив с Татьяной, захлопнул аппарат и улыбнулся:

– Никаких кукол. Пластилин, краски, кисточки, в крайнем случае – что-нибудь плюшевое…

– Я поехала в центр. В доме, кстати, нет ни одной конфеты…

– Я не ем конфет, – удивился Майзель.

– А я и не собиралась тебя ими кормить, – нахмурила брови Елена. – С тобой все ясно. Пока, дорогой. Цветы я тоже сама куплю.

– Елена, канун Рождества, в городе черт знает…

– Занимайся своими делами. Я справлюсь.

– Ты чудо. Ты прелесть. Ты лучшая.

– А ты…

Договорить у Елены не вышло, потому что пришлось целоваться. Он всегда так делал. Стоило Елене нахмуриться, он хватал ее в охапку и начинал целовать. Еще до того, как она успевала рассердиться или понять, что собирается. И это всегда, – всегда! – на нее действовало. Хотя она когда-то думала, что она не из тех. А оказалось, что она просто слишком много о себе воображала…

Он встретил Корабельщиковых, как всегда, сам, повез домой. Сонечка, едва поздоровавшись, обрушила на Майзеля град накопившихся новостей:

– А у нас теперь есть Павлуша!

– Павлуша?

– Это папин помощник. Он такой смешной, у него голова, как солнышко… Он меня теперь в школу возит на старой нашей машине. Знаешь, он сильный какой? Как ты, может меня вообще одной рукой поднять!

– Не обижает он тебя?

– Ты что, он мне как братик, – улыбнулась снисходительно Сонечка. – А еще Олеся…

– А это кто?

– Павлушина невеста.

– Ну, прямо уж сразу и невеста, – усмехнулась Татьяна. – Ей восемнадцать только летом будет…

– Невеста, – упрямо повторила Сонечка. – Мне Павлуша сам сказал. Они поженятся обязательно. Она знаешь, какая красивая? У нее глазки, как блестящие вишенки, очень красивая, и учится на одни пятерки в институте!

– И как это она на Пашку посмотрела, просто удивительно, – улыбнулся светло Андрей. – И вправду не ошибся я в этом мальчишке, что-то есть в нем… Действительно чудесная девочка у него, это правда. Только высокая, как на каблук встанет…

– Итальянская пара, – важно, со знанием дела сказала Сонечка.

Майзель захохотал, Андрей фыркнул. Улыбнулась и Татьяна, а Сонечка надулась:

– Думаете, если я маленькая…

– Все правильно, милая. Все будет хорошо. Главное ведь, чтобы они любили друг друга, правда? – улыбаясь, проговорил Майзель, глядя на Сонечку в зеркало.

– Правда…

– Помогает тебе? – он посмотрел на Андрея.

– Клад, – кивнул Корабельщиков. – Образования ему не хватает, но старательный и исполнительный. Просто сокровище, а не помощник. Я так устаю от умных разговоров и полемики с этими всеми… А он просто делает работу.

– Что, достала тебя сумленная интеллигенция?

– Ох…

Едва ли не за сто метров от дома он вдруг затормозил, заглушил двигатель. Андрей удивленно посмотрел на него. Майзель вздохнул:

– Вы, ребята, не пугайтесь… Я не один живу сейчас…

– Ну, наконец-то…

– Да погоди ты еще аллилуйничать, – вздохнул опять Майзель, покосившись на Андрея. Татьяна на заднем сиденье хмыкнула, и Сонечка притихла.