Светлана Викарий - Вот моя деревня

Двадцать восьмого ноября ему исполнялось шестнадцать. Вика приготовила ужин, поздравила сына, но подарок не вручила. Он знал о том, что подарка не будет, и встретил этот факт без обиды.

А на следующий день она вернулась из Черняховска вечерним автобусом. Надя сказала, что Сашки до сих пор нет. Вика позвонила Наталье, и та вспомнила, что в школьном автобусе его точно не было.

— Он в Загорске. — Решила Наталья. — Наверняка, у этой прошмандовки малолетней.

В школе Сашка сдружился с пацаном из Загорска, парень имел восьмой вид, но Сашке нравилось держать верх над этим дураком. Они вместе сидели за одной партой и курили за кочегаркой. Вот и все, что их связывало. В Загорске жила еще одна слабенькая не только на голову, но и на причинное место, девка четырнадцати лет, Ритка, второй год сидевшая в восьмом классе и не желавшая посещать школу. Мамка ее, родившая мальчишку и двух девчонок подряд в юные лета, молодуха была еще та. С высокими сексуальными потребностями, и потому она обреталась в Черняховске, так как все мужики Загорска ею были давно использованы. Девчонки предоставлены самим себе, и наблюдала их, до передачи в детский дом Наталья Анатольевна. Опека готовила документы на лишение родительских прав развеселой мамаши.

— Больше негде… там он. Слушай, срочно ехать надо! Я вспомнила, на днях старший брат-наркоман вернулся из тюрьмы.

Это сообщение обухом ударило по голове. Вике сделалось дурно. Подсадят ведь пацана. Бог знает, что может произойти! Это точно, он там по поводу своего вчерашнего дня рождения!

Надя побежала к старшему сыну Чибиса, нанимать машину. Наталья вызвонила, классуху Ритки, чтобы та встретила их у магазина. Через полчаса они были на месте.

На часах было девять вечера, время для деревни глубокое — все дела переделаны, печки протоплены, ужин съеден. Из экономии электричества, больно дорогое оно нынче, светились редкие окна. Если не было страстей и пороков, оставалось смотреть в голубой экран телевизора.

В доме Ритки свет горел даже на веранде. У калитки непрошенных гостей встретила крупная черная собака. Но Вика разделалась с ней в две минуты. Она входила во двор хозяйкой, приказывала собаке и та подчинялась. Фокусом этим Вика владела с детства и не раз радовала им друзей, даже спорила, на усмирение любой собаки.

Вика подошла к светящемуся окну, разглядела за полупрозрачной тюлью спальню, кровать, на которой кто-то лежал. На стук долго не выходили. Наконец, дверь открыл молодой крепкого сложения парень. Он был в майке, открытые руки и плечи были его визитной карточкой — сиделец. За ним показались несколько молодых людей, но Вика даже не стала разглядывать эти рожи.

Классная руководительница объяснила причину прихода:

— Проверка. Где мать? Где Рита? Почему в школу не ходит?

Ритка, чернявая, с миловидным вульгарным личиком, худющая, на тонюсеньких ножках-палочках выскочила на веранду. Одета она была в какой-то замысловатый халатик. Вика оттолкнула ее и прошла в дом, в спальню. За ней засеменила Надя.

Сашка спал на кровати, на лбу его выступила испарина. Цветастое ватное одеяло без пододеяльника было отброшено. Под ним была видавшая виды грязная простыня. Он был одет, но ремень джинс и сама ширинка были откровенно расстегнуты. В прорехе виднелись трусы, с трогательно детскими рожицами мики-мауса.

Они стали тормошить его, Вика изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. Сейчас она могла бы убить кого-нибудь попавшегося под руку. Сашка замычал, перевернулся. Он был вдрызг пьян. Они не могли сами поднять его, только стащили на пол.

Тогда она выбежала на веранду, где две учительницы вели тактичную беседу с сидельцем и его товарищами. Сходу залепила затрещину девчонке. Ритка закрыла голову руками, как делают это не однажды битые. Вика дернула за поясок халата, рванула его полы и перед ними предстала голая омерзительно убогая фигурка анарексички.

— Я тебе ноги повыдергиваю, малолетняя шалава! Еще раз, приблизитесь к моему сыну… И все в тюрьму пойдете! Хором! И ты, сутенер своей малолетней сестры, туда же вернешься.

Сиделец хмуро молчал. Молчала и всхлипывающая Ритка.

— Что пил? Что принимал? — кричала Вика, как оглашенная.

— Самогон…

— Только самогон?..

— Честное слово.

В машине Сашка стал очухиваться, и она и Надя молчали, только добрая Наталья Анатольевна пыталась с ним разговаривать. Сашка даже успокоился немного.

Но едва войдя в дом, Вика принялась вытягивать Сашку ремнем, била с остервенением, вкладывая в ремень всю свою боль. Надя пыталась оттащить ее. Когда кровь хлынула из головы Сашки, она отшатнулась.