Татьяна Батенёва - Внучка, Жук и Марианна

— Да-да, я сейчас! — Соседка поспешила в свою комнату, на ходу обернулась: — Вы не уходите, я сейчас, а то мне одной ведь не поверят.

Ася оттянула от двери Арчи, который лаял все тише и уже почти не сопротивлялся поводку.

Следователь Петруничев приехал через полчаса, когда приветливая Ираида Васильевна уже поила Асю чаем. Арчи лежал в прихожей, время от времени поднимая голову и принюхиваясь к чему-то.

— Ну, чего у вас случилось-то? — Петруничев, не спросясь, сел за кухонный стол, крепко поставил на него локоть. — Померещилось или как?

— Да нет! — в один голос вскрикнули Ираи-да Васильевна и Ася. Переглянулись, и Ася уже спокойнее сказала:

— Нет, Виктор Иванович, там был кто-то. По-моему, мужчина — я видела лицо небритое.

— Так прям и лицо? — Следователь хмыкнул.

— Ну да, он дверь приоткрыл, думал, наверное, что мы ушли. А мы тут были, просто Арчи замолчал.

— Арчи у нас кто? — насупился следователь.

— Да собака, я же вам говорила, что узнала его кличку через питомник ховавартов… — Ася слегка растерялась, ей казалось, что такую важную новость следователь мог бы и запомнить.

— Ну да, так он что, не лаял? — Петруничев придвинул к себе чистую чашку, дунул в нее и оглянулся на хозяйку.

Та сразу захлопотала — налила ему чаю, придвинула тарелку с печеньем.

— Да нет, он как раз очень сильно лаял, а меня притащил снизу сюда, к двери квартиры. — Ася не знала, как потолковее рассказать то, что произошло за какие-то пару минут. — Мы увидели, что бумажка с печатью оторвана. Арчи лаял, а потом замолк. И тут дверь приоткрылась совсем чуть-чуть, сантиметров на пять может. Я видела мужчину — на голове черная бейсболка, небритый, еще видела джинсы, знаете, такие драные, как сейчас носят, и кроссовку. Одну, — зачем-то добавила она.

— Ну? — подбодрил ее следователь.

— Ну и он дверь сразу почти захлопнул, а Арчи опять залаял, стал кидаться на дверь. И мы побежали вам звонить. — Ася поводила ложкой по лужице чая на клеенке, нарисовала треугольник, приделала ему ножки, хвост, два треугольничка поменьше — уши, усы — получился кот.

— И больше ничего?

— Нет, мы больше ничего не слышали, но дверь на площадку оставили открытой, и мы с Арчи сидели в прихожей, следили. — Ася пожала плечами. — Никто не выходил, и Арчи больше не лаял.

— Ну, пошли тогда. — Петруничев со смаком допил чай, поставил чашку на блюдце.

Они вышли на площадку, где стоял милиционер, тот самый «сомик», которого Ася видела за толстым стеклом в отделении милиции. Петруничев посмотрел на него вопросительно, но тот только пожал плечами: ничего.

Следователь ключами открыл дверь в квартиру, жестом показал Асе и Ираиде, что им входить не надо. Они с сержантом бесшумно вошли в квартиру. Спустя пять минут Петруничев вышел обескураженный:

— Похоже, правда, кто-то посетил квартирку — сейф нараспашку и пустой. А ушел, видать, через балкон — дверь настежь. А так вроде бы порядок, все как было… — Но он быстро собрался: — Так, Дим, ты давай обойди соседний подъезд. Может, он через балконы соседних квартир ушел. Я вниз, во дворе поспрашиваю, может, кто видел альпиниста этого. А ты хорошо квартиру знаешь? — вдруг обратился он к Асе. — Можешь сказать, что пропало, или нет?

— Да вряд ли. — Ася добросовестно постаралась вспомнить, как выглядела квартира при Стасе. Ничего не получалось — вспоминались только его глаза, улыбка, кофейные чашки, в которые он наливал свежесваренный кофе… В общем, ерунда полная. — Нет, Виктор Иванович, я и по сторонам-то особо не глядела, собакой занималась. — Ася вдруг почувствовала, что краснеет.

— Собакой, говоришь? — Петруничев хмыкнул, но ничего больше не сказал. — Ладно, сейчас наш криминалист приедет, пальчики попробует поискать новые. А ты посиди пока, может, поможешь словесный портрет составить из того, что видела.

Спустя полчаса Ася пыталась рассказать криминалисту что-то внятное про лицо мужчины за дверью, но ничего не получалось: ответить на вопросы, какие у того были глаза, или форма носа, или овал лица, она не могла. Запомнилась лишь небритость, козырек черной бейсболки и колено с модной дырой на штанине. Через два часа, устав от стараний как можно подробнее описать то, что она и видела-то доли секунды через узкую щель, Ася была отпущена под обещание прибыть в отделение по первому требованию.

— И насчет собаки не забудь, лады? — Петруничев потер пятерней лоб. — Забери его, а то пропадет. А он нам, может, еще сгодится, если задержим кого.