Юз Алешковский - Предпоследняя жизнь. Записки везунчика

Опускаю тут ряд обстоятельств жизни; в отличие от перестройки пошла вдруг жизнь моя со страшной скоростью; видимо, из расположения к сочинениям Ле Карре появились у меня шпионские способности; я умело проверял, тянулись ли хвосты, когда выходил из дома предков или из укромной своей квартирки, потом садился в тачку, нарочно гоняя по маловажным делам, и так далее — всего такого не перечислить; само собой, посещал старого приятеля, психиатра, медсестра которого делала мне массаж и премило хихикала, якобы случайно кое-что задевая и ведя двусмысленные разговорчики; короче, я понтовал, что усиленно лечусь по ускоренному методу доктора Спока.

Время шло, счетчик тиктакал, обещание мое, данное бывшим «органистам», ныне большим бизнесменам, оставалось для них в силе… мне следовало не греметь соплями, но быть точным и быстрым; единственно правильное решение: действовать, а не тянуть резину, а потом с концами сгинуть с лица земли… иначе однажды отыщут и так дадут просраться перед вечным сном, что помолюсь о быстрой смерти, не до шуток станет с которой… необходимо немедленно приобрести безупречные ксивы на имя какого-то там человека, желательно ровесника… эти дела показались нетрудными — теперь и в нашей стране весело пошла покупка и продажа любой ценности — от пузыря отличного виски до прокурорского кабинета… затем заплачу сумму за гарантированно беспрепятственный свал из страны… раз так, прощайте все — и предки бедные, и дядюшка со своими урками, и бизнесмены из новых, и Галина Павловна с Котей, зажил который сужденной ему жизнью с замечательным другом… прощай, Маруся, друг мой единственный… прощай и ты сам, дебиловатый Владимир Ильич Олух, здравствуй, младой и незнакомый N.N., зажмурившийся не по твоей вине… тем более тот факт, что решил я (надеясь, что временно) свалить от Г.П., увы, говорил о жутковато непонятной неизбежности увядания моего к ней, к прелестнейшей женщине, чувства, впрочем, как и ее ко мне…

Мыслей о том, кого безвременно покину — в башке жужжало столько, что я разом отмахнулся от всех… был слабаком, не мог отдать себя на растерзание смятенному сознанью.

Кроме того, для блезира необходимо было заделать резкий обманный маневр; он упрочил бы понтовое мое согласие служить доверенным переводчиком в конторе новых бизнесменов.

Вот на что я пошел ради пущей свободы всех своих действий, а также для охмурения дядюшки и двух деловиков: специально засветился сначала в фойе пары центровых наших отелей, а потом в мавзолейной очередище, где внаглую кадрил туристов; их гид с ходу на меня стукнул куда надо, чтоб хлеб не отбивал, рыло фарцловое, гаденыш и подонок общества; при выходе с Красной площади менты меня и повязали с приличной суммой в самой разной валюте; приволокли на Петровку; обшамонали, попрессовали так и эдак, потерли себе ручки от кайфа отныкивания почти всех моих бабок и надвигающейся грандиозной пирушки. Тогда их аппетиты еще не были такими, как лет через пять.

«Нихуясебе-яма-катавасия, что по-японски «ого-го!», да ты у нас, Владимир Ильич, — говорит руководящий мент, — говно и буржуйское сопло, подтачивающее валютное положение родины… подписывай, урод, официальный протокол об изъятии суммы в количестве стольника баксов, четвертака марок и рыжей зажигалки «дюпонт»… не строй рыло, так и напишешь, учти, что большую часть валюты ты перепулил непойманному напарнику чеченской национальности… надеюсь, въехал что к чему?.. если не въехал, то сейчас же и вползешь на своих подкошенных… и выкладывай, давай, без всякого такого дюпонта, Владимир, видите ли, Ильич, как дошел ты до жизни такой с именем-отчеством, слабо популистским в данный момент истории, переживаемой Отчизной из-за таких, как ты, курвецов и уебищ растущей преступности… но, видит Бог, не советую гнать пургу — яйца так отобьем промокашкой для обострения откровенности, что фары на лоб полезут… тут тебе, блядь, не Петропавловка, а ты не Вера Засулич… имена фарцлы, барыг, телефоны топ-блядей, адреса кильдимов и малин — быстро, сука позорная!»

Неторопливо вынимаю из «скулы» ту самую визитку; вот, говорю, позвоните, там вам и объяснят что к чему… мент — от него разило, как из форточки вытрезвителя, из которого выручал я однажды Котю, — мент набрал номер… сам назвался, меня назвал, кого-то долго слушал, косорыля в мою сторону белком кровавым глаза… затем бросил трубку и, исправив хамский стиль речи, сказал с херово скрываемой ненавистью: