Пирс Рид - Дочь профессора

— Ну что вы, это только приятно, — воскликнул дядя Бернард с преувеличенной любезностью. — Я все равно уже собирался уходить.

— Не надо, дядя, не уходи, — сказал Джулиус.

— Ну, разве еще минутку, а вообще-то мне пора, — оказал дядя, снова усаживаясь в кресло.

Луиза обернулась к Джулиусу, пытаясь выяснить, хочет ли он, чтобы она осталась, но он в эту минуту отвернулся, придвигая себе стул, и Луиза опустилась на кушетку и поглядела на дядю Бернарда.

— Вы дочь профессора Ратлиджа, не так ли? — спросил дядя Бернард.

— Да, — сказала Луиза.

— Ваш отец очень интересный человек, — сказал мистер Бернард Тейт, — весьма, весьма интересный человек.

Луиза промолчала.

Джулиус беспокойно заерзал на стуле.

— Мне часто хотелось, — продолжал мистер Тейт, не замечая замешательства племянника или игнорируя его, — посвятить свою жизнь изучению идейных проблем.

— А чем вы занимаетесь? — спросила Луиза.

— Увы, очень скучными делами. В Вашингтоне. Но это дает мне приличное жалованье, а потом я получу пенсию, так что жаловаться не приходится. — Он улыбнулся, и улыбка была такой же фальшивой, как его ироничность и его добродушие. — В конце концов, — продолжал он, — мой отец, дедушка Джулиуса, был всего-навсего сталеваром. — Он рассмеялся. — Быть может, работал на одном из сталелитейных заводов вашего дедушки.

— Что-то не припомню, чтобы у моего дедушки были сталелитейные заводы, — сказала Луиза.

— Разве нет? — спросил Бернард Тейт. — Впрочем, возможно, что и не было.

— Хотя, кто знает, он мог вкладывать деньги и в сталь, — сказала Луиза.

— Очень может быть, — сказал Бернард Тейт. — Очень может быть. А теперь его внучка и внук сталевара встречаются как равный с равным в одном из наших крупнейших учебных заведений. — Он обвел взглядом гостиную Джулиуса. — В этом величие Америки, — сказал он.

Луиза и Джулиус молчали.

— Ничто не приносит мне большего удовлетворения, — сказал дядюшка, — чем сознание того, что я могу дать Джулиусу возможность находиться здесь.

— Джулиус говорил мне, что вы платите за его обучение, — сказала Луиза,

— Значит, он просто умеет отдавать должное. Я рад это слышать.

— И еще он рассказывал мне о том, как вы прилетали к нему на день его рождения в Альбукерк.

— Это доставляло мне удовольствие.

— Ты был необыкновенно добр ко мне, — сказал Джулиус.

Дядя пожал плечами.

— После того как твой отец умер, — сказал он, — для меня было не только долгом, но и удовольствием давать тебе образование. В конце концов, я не хотел, чтобы твой характер складывался исключительно в условиях… ну, скажем, в условиях латиноамериканских влияний. — Он рассмеялся.

Луиза, с интересом приглядываясь к нему, решила, что, вероятно, он служит по линии здравоохранения, либо просвещения, либо в какой-нибудь общественной организации, так как он смахивал одновременно и на врача, и на школьного учителя. Она поглядела на его тонкие сухие губы, на тяжелые полуопущенные веки, мешавшие уловить выражение его глаз, потом на его крупную лысеющую голову.

— Мне было очень приятно познакомиться с вами, Луиза, — сказал дядя Бернард, поднимаясь на ноги. Он был обут в тяжелые черные башмаки.

— Надеюсь, что я не…

— Нет, нет, — прервал он ее. — Мне пора домой.

Луиза перевела взгляд па Джулиуса, но тот смотрел на дядю.

— Ты проводишь меня до машины, Джулиус? — спросил мистер Тейт племянника.

— Разумеется, — сказал Джулиус. Потом обернулся к Луизе. — Обождешь меня минутку? — спросил он.

— Конечно, — сказала Луиза.

Когда они ушли, она села и углубилась в созерцание своих ногтей. Так, в раздумье, она просидела минут пять-шесть, пока не вернулся Джулиус.

— Прости, что я задержался, — сказал он.

— Ничего, — сказала она. — Это я виновата. Я никак не хотела помешать тебе провести вечер с дядюшкой.

— Не беспокойся, — сказал Джулиус. — Ему завтра надо очень рано вставать. Так что все равно он уже должен был вернуться к себе в отель.

— Ты ни капельки на него не похож, — сказала Луиза.

— Я, верно, больше пошел в мать.

— Я имею в виду не только внешность.

— Ну да, — сказал Джулиус, — он из другого теста. — Он сел рядом с Луизой на кушетку и взял ее руку. — Но не будем говорить о нем, — сказал он.

Луиза улыбнулась.

— О чем же ты хочешь говорить?

— Не знаю. — Джулиус рассматривал ее руку, повернув ее сначала ладонью вверх, потом обратно. — А ты грызешь ногти, — сказал он.