Пирс Рид - Дочь профессора

Он лег рядом с ней. Луиза невольно отодвинулась к краю постели, но он нетерпеливо привлек ее к себе. Так началось ее обучение древнеиндийскому искусству любви.

На другое утро Джесона снова не оказалось дома, и на этот раз он не вернулся и к ночи. Нэд и Луиза ни словом не обмолвились по поводу его отсутствия, но «Кама Сутра» была поставлена обратно на полку, после чего они уснули.

Прошло три дня, а Джесон все не возвращался. Как-то после полудня Луиза осталась совсем одна на чердаке. Смятение охватило ее. Некоторое время она в растерянности не знала, что предпринять, но часов около пяти села в свой «фольксваген» и поехала в Беркли. Их домик был пуст, Джесон там не появлялся. Луиза поехала к университетскому городку, оставила машину и принялась бродить по улицам, заглядывая в кафе и закусочные в надежде найти своего мужа. И она его нашла. Он прошел мимо нее по улице. Он увидел ее — увидел, посмотрел на нее и прошел мимо. Луиза остановилась, обернулась, глядя ему вслед, но не окликнула его и не пошла за ним.

Когда Нэд поднялся вечером к себе на чердак, Луиза была там.

— Мне придется избавиться от этого ребенка, — сказала она. — Понимаешь, я…

Нэд положил свою широкую лапищу на ее маленький твердый живот.

— Ну что ж, это можно будет устроить.

— Ты сумеешь?

— Деньги нужны… больше ничего.

— Деньги у меня есть.

— Тогда едем в Мехико, — сказал он. — Это проще простого.

Они поехали к югу Калифорнии, обогнули Лос-Анджелес и двинулись в сторону Аризоны. Было жарко. Уже наступил июль, Они останавливались в мотелях и обливались потом, стремясь постичь древнеиндийское искусство любви. Когда они пересекли мексиканскую границу, обучение уже продвинулось далеко. Проехав еще сто миль к югу, они добрались до небольшого поселка за Магдаленой. Там, в окружении крестьянских хибарок, стояла хорошо оборудованная, чистенькая клиника. Луизу принял очень вежливый доктор в белоснежном халате, изъяснявшийся на безукоризненном английском языке; он провел ее сначала в контору, где она уплатила тысячу долларов наличными деньгами, а затем — в отдельную палату, и там ее переодели в больничную одежду.

Два дня, которые она провела в клинике — дело было поставлено там образцово, — Нэд жил в поселке, раздобывая где только мог марихуану. Когда все было кончено, он забрал Луизу из клиники, угостил марихуаной и повез ее обратно в Соединенные Штаты. Они переночевали в Туксоне, и там Нэд спросил Луизу, куда она намерена теперь отправиться.

— Куда? Я… я еще об этом не думала.

— Если в восточные штаты, то подбрось меня до аэропорта.

— Нет, — сказала Луиза, — нет, почему? Я хочу поехать с тобой… если ты не против.

— Разумеется, я не против, — сказал Нэд. — Ты еще многому можешь научиться со мной. Посмотришь, как ты расцветешь, детка.

По мере того как шло лето, Луиза все больше и больше «расцветала» — в том смысле, какое он вкладывал в это слово: ее скромность и застенчивость — главные недостатки в его глазах — были вытравлены из нее, выжаты, как сок из плода, и к концу лета она стала такой же сексуально одержимой, как и ее учитель. Она играла в секс и упоенно говорила о нем. В любой компании она откровенно и грубо пожирала глазами соучастника своих любовных утех; она усвоила его бредовый, непристойный жаргон и свободно рассуждала на сексуальные темы.

Но за летом приходит осень, а для Луизы ее приход оказался символическим. Как-то к вечеру, вернувшись к себе на чердак, Луиза увидела Нэда в постели с другой девушкой. Рядом валялась раскрытая «Кама Сутра». Потом они все втроем свободно и просто объяснились между собой и единодушно согласились с тем, что отношения Нэда и Луизы пришли к концу, и потому ей, пожалуй, лучше убраться восвояси. Срок аренды коттеджа в Беркли истекал. Джесон исчез. И вот, ровно через год после того, как Луиза, покинув родительский кров, уехала в Калифорнию, она снова возвращалась домой на Восточное побережье.

В течение всего лета Генри и Лилиан почти не имели вестей от Луизы и были, естественно, ошеломлены, когда она без всякого предупреждения вернулась в Кембридж. Она сообщила им, не пытаясь ничего объяснять, что разошлась с Джесоном и бросила колледж. У растерянных родителей не хватило духу расспрашивать, как и почему все это произошло.

— Что же ты теперь намерена делать? — задал Генри единственный подвернувшийся ему на язык вопрос.

— Поищу себе какую-нибудь работу в Бостоне, — сказала Луиза. — А на будущий год, может быть, снова поступлю в колледж.