Павел Вежинов - Ночью на белых конях

Так, погруженный в свои мысли и страхи, он незаметно оказался у дядиного дома. Неуверенно позвонил — не одна, не две вины тяготили его в это утро. Но здесь он прав, здесь он не должен отступать. Увидев племянника, академик еле заметно усмехнулся и пригласил его войти. Обычно он встречал его немного рассеянно, бормоча под нос что-то непонятное. Так. Ситуация ясна, серьезных конфликтов не предвидится. Войдя в кабинет, Сашо остановился, не в силах оторвать взгляда от белых коней, слегка размытых ночной синевой. С тех пор как академик повесил у себя в кабинете картину Гари, все в комнате словно бы преобразилось. Казалось, в доме появилась нежная молодая женщина.

— Что скажешь? — спросил дядя.

— Ничего, — ответил племянник.

— Ты, я думаю, догадываешься, зачем я тебя позвал.

— Догадываюсь.

— Дело в том, что я только вчера вечером прочел твою статью.

— Почему мою? — улыбнулся Сашо. — Там стоит твое имя.

— Тем хуже! — сердито сказал академик. — Потому что ты от моего имени утверждаешь вещи, которых я никогда и нигде не писал.

Сашо промолчал. В конечном счете, так оно и было. Академик нетерпеливо встал, нервно прошелся по комнате.

— Давай, дядя, играть в открытую, — сказал наконец Сашо. — В своей научной работе, во всех своих опытах неужели ты не имел в виду именно этой гипотезы?

— Это не гипотеза. Это всего лишь предположение, возможность, которую еще надо проверить.

— Значит, я правильно тебя понял, — с удовлетворением ответил Сашо.

— Нет! Ты понял меня неправильно! — резко оборвал его академик. — Ты не задумывался над тем, почему это я сам нигде ничего подобного не писал?

— Конечно, задумывался… Но не мог найти никакого разумного ответа.

— Потому что ты молод и нахален. А ответ очень прост. Если это предположение верно, оно должно вызвать в биологии целую революцию.

— Точно! — довольно согласился Сашо.

— Нет, не точно!.. О таких серьезных вещах нельзя говорить без достаточных доказательств.

— Но, дядя, я взял все это из твоих собственных трудов. Хотя ты очень старался не называть вещи своими именами.

Здесь молодой человек внезапно разгорячился. Ведь только дядина гипотеза и может объяснить, что означает само понятие «канцерогенное вещество». И что у него общего с вирусом. Стоит понять эту механику отношений между живой и мертвой природой, и мы поймем все. Тут структура уже не форма, а другая сторона самой сущности материи.

— Браво! — пробурчал дядя.

Сашо внимательно взглянул на него. Нет, старик не шутил. Теперь не оставалось ничего другого, как ковать железо, пока оно горячо. В конечном счете, «Просторы» — журнал не научный, а литературный. А в литературном журнале можно фантазировать сколько угодно, лишь бы в основе лежали действительные или вероятные факты. Ведь дядя сам же посоветовал ему раскрыть тему пошире, по-писательски.

— Только это тебя и оправдывает, — неохотно согласился академик. — Но представь себе, что статью прочтет кто-нибудь из моих коллег. И спросит меня, в результате чего я пришел к таким крайним выводам. Что я ему скажу? Что я занимаюсь научной фантастикой?

— Скажешь, что это просто рабочая гипотеза.

— Послушай, мой мальчик. В современной науке никто уже не пользуется гипотезами. Ученые имеют дело только со строго доказанными научными фактами.

— Тем хуже… Нельзя до бесконечности собирать факты, рыская по всем возможным направлениям. Надо же иметь в виду какую-то идею… Пусть даже фантастическую.

Дядя нахмурился.

— Ученый не имеет права бросаться фантастическими идеями.

— Неужели он, словно слепой, должен цепляться только за факты? Иной раз и воображение может помочь. По-моему, самым великим изобретателем прошлого века был не Эдисон… а Жюль Верн.

Этот аргумент подействовал гораздо сильнее, чем Сашо ожидал. Академик махнул рукой.

— Ну ладно. Ничего страшного не случилось. Словом больше, словом меньше. А где же мама?

— Ну вот, даже передать забыл… Она сегодня придет попозже.

— Значит, придется самим управляться с кофе. Ты умеешь?

— Конечно! — удивленно ответил племянник. — Что тут уметь…

Кофе академику очень понравился. Пока они его пили, Сашо осторожно похвастался, что успешно защитил диплом. Дядя воспринял это как нечто абсолютно естественное, даже не поинтересовался подробностями.

— А теперь что ты думаешь делать?

И сам сунул голову в западню.

— Буду работать твоим помощником.

Сашо сказал это шутя, но взгляд у него был вполне серьезен. Ему показалось, что дядя еле заметно вздрогнул, потом оглядел племянника с головы до ног, словно не видел его очень давно.