Михаил Вершовский - А другого глобуса у вас нет?..

И тут бы интересно выяснить, кому нанес и какой ущерб конкретно. Потому что играл Медейрос в адвоката не раз и не два, был личностью довольно известной в окружном суде, считался искренним и страстным воителем за права неимущего и обиженного правосудием населения (с некоторых этого населения представителей он, кстати, денег и вовсе не брал) – но самое главное, защищал в суде тридцать различных дел, из которых не проиграл НИ ОДНОГО.

За что и вкатили бедолаге четыре с половиной года. И на весь этот срок за решетку и отправили. Никаких тебе «условно» и прочих поблажек. Потому что – и впрямь опасный очень преступник. Ведь мало, что у настоящих адвокатов (которые с дипломами, виллами и «мерседесами» – гонорары-то ведь иного масштаба берут, не чета Стюарту Раймонду) хлеб отбивал, но еще и на будущее тем же набобам от юриспруденции нагадил немало. Теперь-то этому типу в «мерседесе» любой сказать может: да какой же ты, к растакой матери, адвокат, ежели человек с улицы из тридцати тридцать в лузу вогнал, а твоя статистика какая же будет, бездарь ты разъевшаяся?

И ведь будет прав сказавший такое человек. Ну, а потому – и за решетку на все четыре с половиной годочка.

А вот, скажем, израильские коллеги американских служителей правосудия к своему герою из правонарушителей отнеслись не в пример гуманнее. Некий Моти Ашкенази, вор по профессии и наркоман по призванию, орудовал в основном на пляжах тель-авивских. Да и то сказать, место для такой работы очень подходящее. Страна жаркая, лето длинное, пляжи в связи со всем этим людные – где же и работать, как не там.

И вот в недавнем 1997 году попер как-то Моти очередную сумку с пляжа, нырнул в местечко поукромнее добычу рассмотреть – и обомлел. Потому что добыча его вела себя странно и тикала образом самым угрожающим. То есть, по всем параметрам выглядела как бомба с часовым механизмом. Самой настоящей бомбой и будучи.

И тут– то Моти, поперек всех писаных и неписаных законов своей профессии двигаясь, прямо в полицию и направился. Где и сообщил, что так мол и так, свистнул я сумочку, а в ней не что иное, как обустроенная террористами бомба. И вот в Штатах вы сами видели, как они у себя с таковскими героями поступают. А в Израиле -ничего тебе подобного.

Там сам шеф полиции воришку за сумку уворованную не то что арестовывать не стал, но и поблагодарил самолично, а для всего прочего народа по всем средствам массовой информации речь двинул. Сказавши следующее: «В ту самую минуту, когда он с уверенностью опознал взрывное устройство, Моти Ашкенази продемонстрировал качества, достойные высокосознательного гражданина». И тут шеф полиции Шломо Ницав добавил, что «именно этого мы ожидаем от всех наших граждан».

Последняя фраза, кстати, загадочна несколько. Потому что – так уж оно по логике получается – господин Ницав как бы предполагает, что нормальный гражданин сумочку вполне попереть может («именно этого мы ожидаем от всех наших граждан»). Но тут, правда, и то предполагается, что при обнаружении в ней какой-нибудь террористической гадости тот же нормальный гражданин в полицию первым делом и прибежит.

Что, как видим, добропорядочный вор и сделал. Не взирая даже на то, что, после всей истории шумной и внезапной его собственной популярности, работать ему на тех же пляжах станет, пожалуй что, и сложнее. Потому что каждый знает: с одной стороны, конечно, патриот и все такое прочее – а с другой, как ни крути, за сумочки свои держаться стоит покрепче.

Нет, не получается вот так, с ходу, автоматически сочетать «преступник» и «бессовестный». У иного преступника орган, совестью ведающий, очень даже развитым бывает (в отличие от политиков, как мы с вами уже видели – ну да о них и впрямь довольно). Причем совесть у такого уголовника порой просыпается не то, чтобы в случаях совсем уж экстремальных (как оно с Моти Ашкенази было), а в самой что ни на есть рабочей ситуации.

В 1995 году в городе Эль Кахон, что в Калифорнии, был арестован довольно-таки профессиональный домушник Джон Тэй. Ну, полиция разное на него принялась вешать, но он, во всем прочем не отпираясь и покаянно себя в грудь стуча, о последнем ограблении рассказал, полиции до той поры неизвестном. И рассказывал, что интересно, весь так-таки от стыда и покраснев.

А потому было стыдно Джону Тэю, что окно в доме, куда он проникнуть рвался, открыть беспроблемно ему не удалось – и он окно это попросту выбил. А уже в дом забравшись, содеянному ужаснулся. То есть, обворовать-то дом – тем паче в отсутствие хозяев – это по всем правилам нормально, потому что на то же он и домушник. Но еще и стекла людям бить – это уже просто свинство и совершенно ненужный для таких людей расход.