Георгий Горин - Формула любви (Повести и пьесы для театра и кино)

Сооткин (рассматривая башмак). Что значит это послание?

Клаас. Это значит, что он прошел половину пути! Это значит, что он скоро вернется — одна нога здесь, другая там! Это значит, что надо накрывать на стол, поскольку ботинок просит каши!..

Неле. А на словах он ничего не передавал?

Клаас. Как же! Он велел сказать, что любит Неле, что помнит о Неле, что тоскует о своей милой Неле…

Неле. Это был не Тиль!

Клаас. Это был Тиль! Он сидел в пивной, и у него на коленях была пухлая блондинка!

Неле. Да, тогда это он.

Сооткин (мужу). Зачем ты рассказываешь ей такие вещи?

Неле. Нет-нет, ничего… Я все равно буду его ждать и любить.

Сооткин. Молодец, дочка! Люби его… У него доброе сердце.

Неле (зло). Доброе для всех, кроме меня! Для меня у него хитрые глаза и длинные зубы, которые он скалит. Для меня у него лживые слова и запах толстых блондинок, которыми он провонял насквозь!.. Пусть только вернется! Пусть только подойдет на расстояние оплеухи!..

Клаас (весело). Так его, мерзавца!.. А я добавлю! Уж мы ему пересчитаем ребрышки!..

Неле. И плюну! Прямо в рожу его наглую плюну!.. А потом уйду с первым же парнем, которого встречу на улице!

Сооткин (ласково). Как ты его страстно ненавидишь, дочка! Какой он счастливый, мой Тиль!

Открылась дверь, вошел Палач.

Палач. День добрый, хозяева!

Каталина (вскочила, заметалась по комнате). Огонь! Больно!.. Не надо!.. Ганс, милый Ганс, спаси меня!..

Клаас (усаживая ее). Ну, ну, что ты испугалась, глупая? Это ж палач!.. (Палачу.) Проходи, садись. Сейчас время обеда…

Палач (усаживаясь). Обеда не надо, хозяин, а вот винца бы…

Клаас. И то верно… (Наливает вина себе и Палачу.) Ну, как жизнь?

Палач. Да, слава богу, все по-старому…

Клаас. Устаешь, поди?

Палач. А то как же! Целый день на ногах… А иногда и ночью, если срочное дело… Вот!.. (Замялся.) Хозяин, а я ведь и к тебе по делу…

Клаас. Говори! (Налил кружку.)

Палач. Легко сказать — говори… (Отпил.) Ну, в общем, Клаас, донос на тебя.

Клаас (сохраняя спокойствие). Во как! И что в доносе?

Палач. Да как обычно — мол, еретик ты!.. Над церковью глумишься, святые иконы поносишь… И все такое! Брат, мол, у тебя протестант.

Клаас. Он умер.

Палач. А наследство — тебе… Стало быть, одно к одному!.. Ну да я тонкостей-то не знаю. Профос велел тебя, стало быть, под арест…

Клаас. Так.

Палач. Он солдат хотел, а я говорю — ни к чему… Уж лучше я сам приведу. Столько лет знакомы, слава богу!.. Вот!..

Клаас. Выпить-то еще раз время есть?

Палач. Само собой. Обожду!

Клаас и Палач молча пьют. Сооткин и Неле с ужасом наблюдают за ними.

Клаас. Ячмень в этом году вроде неплохой уродился, а?

Палач. Должно, неплохой. Если только дожди в мае не зарядят…

Клаас. Теплый май обещали…

Палач. Апрель был холодный — значит, май теплый.

Клаас (задумчиво). Теплый… (Встает.) Ну, пошли!

Палач.Тут еще такое дело… Клаас, я ведь тебя должен связанного привести. (Достал веревку.)

Клаас. Если должен, чего уж… (Отводит руки за спину.)

Палач. Да нет, можно и спереди… Оно так удобней будет. (Начинает связывать Клааса.) Хитрость-то небольшая, а все рукам полегче. И веревку я взял невощеную, чтоб не врезалась…

Сооткин (вдруг издает протяжный крик). О-о-оой! За что?! (Валится перед мужем, хватает его за ноги.) За что?! Отпустите его!

Палач (смущенно). Не надо, хозяюшка, не надо. Все образуется!

Каталина (вскочила, забегала по комнате). Огонь! Огонь! Душа просится наружу! Прорубите голову!..

Клаас. Встань, Сооткин! Встань!

Неле (успокаивая) . Не надо, Сооткин. Встаньте. Все обойдется. Они не имеют права!

Сооткин (обнимая мужа). Не уходи!.. За что?… Пусть возьмут и меня!

Клаас. Меня отпустят, Сооткин, вот увидишь … (Орет Палачу.) Что встал?! Веди скорей, дурак!

Палач. Да я что? Во мне, что ль, дело? (Оттаскивает Сооткин.) Отойди, хозяйка! Ну что за люди? Хочешь как лучше, а оно вон как! Пошли, пошли, хозяин!..