Ольга Аль Каттан: Записки иностранки

Когда я уезжала на восток, добрые соседи и знакомые, напутствовали меня как могли:

"Ты смотри, оденут на тебя "паранджу", ребенка заберут, будешь в гареме сидеть, видеть небо в клеточку… "Все это говорилось с такой уверенностью и знанием дела, как будто эти самые бабушки–соседки прожили на востоке всю жизнь.

За колючей проволокой, в гареме…

Я боялась. Очень боялась. До такой степени, что за день до отлета порвала свидетельство о браке, в надежде, что из–за отсутствия документа, мы не поедем ТУДА. Ужас от неизведанного накрывал душу словно цунами.

Даже сейчас помню то чувство восторга, смешанное со страхом, когда в иллюминаторе самолета показались огни Бейрута. Сказать, что это было красиво, значит, ничего не сказать. Ошеломительно. Словно звездное небо обрушилось на тебя в одно мгновенье.

Самолет остановился. Ливанцы горячо поздравляли друг друга с возвращением в родные пенаты.

Ребенок мой наконец–то перестал орать и удивленно поглядывал по сторонам. Родители и муж пребывали в радостном блаженстве. Родители – потому что впервые оказались на востоке. Муж – потому что восток был его родиной.

Мой муж — араб. Хотя, когда я его так называю, он бъет себя кулаком в грудь и гордо заявляет: "Я не араб, я – ливанец". Русско–европейским (американским) браком уже никого не удивишь в России. А вот при словосочетании "муж–араб", у 90% людей вытягиваются лица, в глазах появляется любопытств, а в голосе – жалость.

"Он у тебя черный?", "Бьет?", "Какая ты по счету жена?" и т. д. и т. п.

В России НИЧЕГО не знают о Востоке.

Мы выходили из самолета, погружаясь во влажно–жаркую ночь, в запахи специй, жасмина, кофе и кальяна. В полуобморочном состоянии, безумно устав (ребенок не слезал с рук весь долгий день) , я брела на встречу к родственникам.

Знакомство со свекровью состоялось на российской территории годом раньше, когда она приезжала в гости. Теперь мои родители наносили ответный визит. Я… тоже думала, что приеду в гости на неделю. Думала…

Странные ощущения. Очень странные. Время, кажется, остановилось, и ты понимаешь, что находишься на другой планете.

Мама бросилась в объятья свекрови, расцеловала встречающих нас племянниц (3 штуки) , сестру мужа, и еще кого–то из родни (4 штуки) . Вся родня ринулась лобызать моего испуганного ребенка. Который не давался, истошно вопил и отбивался всеми частями тела. Я уже была готова к харакири, но муж, быстро погрузил нас в машину и мы отправились в дом свекров.

Было 2 часа ночи.

О чем мечтает человек после тяжелого путешествия? О теплом душе и сладком сне.

Не тут–то было. В квартире был аншлаг. Свекр, старший брат мужа с женой, младшая сестра с женихом, еще один младший брат, дети (в количестве огромной толпы) и 2 служанки. Праздничная иллюминация (все люстры и лампы были включены) ослепила, как только мы переступили порог дома. Мои родители, перецеловавшись с родственниками, которых не было в аэропорту, впали в культурно–эстетический шок. Квартира их поразила.

Огромные ее площади, помпезно–богатейский стиль аля "Петродворец", мраморные полы и широкие лоджии - балконы, на которых помещается семейство в 20 человек.

Не успев поразиться самой, я уже бегала за ребенком, который веселился с другими детьми и норовил упасть. А семья, усевшись на балконе, попивала пепси со льдом и арабский кофе без сахара.

— Гуд! Итс, фо ю! – дружественно махал руками свекр в сторону ночной панорамы Ливана, которую мы все лицезрели с балкона 9 этажа. Шелковое небо с россыпью звезд, томный, теплый воздух, мерцающие огни далеко в горах и темное море, которое я вижу в ночи – и это все для меня?

Праздничный ужин в 3 часа ночи прошел мимо. Успокаивая истерику ребенка, который упал с дивана на мраморный пол, думается не о еде. Вскоре я присоединилась к воплям сына. Мама деревянной скалкой нервно измельчала таблетки валерьянки для рыдающих в ночи.

Арабская родня затосковала. Наверное, именно в этот момент они поняли как крупно "попали". Русская. Христианка. Истеричка. В тряпочку не молчит. Окрутила их сына, который ослушался воли родительской и всеж–таки женился на русской, христианке (и далее по списку). Моя участь была решена.

…А горы здесь рыжие… как мои волосы. И земля рыжая. И даже солнце.

Первый день в Ливане запомнился долгой прогулкой по горячему Бейруту.

Мы ехали в автобусе по улицам города. Все другое. Автобусы, люди, дома, воздух.