Броди Эштон - Девушка с ароматом ночи

Сейчас

Рождественский бал. Осталось два месяца и неделя.

В тот момент я готова была согласиться на что угодно, лишь бы Коул держался подальше от моей комнаты и моего дома. Но дни шли, и наш договор все больше пугал меня. Выпал снег, и от этого вся школа еще сильнее ждала бала, а я понимала, как тяжело мне будет войти туда, одной, в огромный зал.

Когда наступил день бала, у меня снова начали дрожать руки, на этот раз в основном от волнения. Даже одевшись и приготовившись к выходу, я продолжала бродить по дому, пытаясь набраться храбрости, чтобы поехать туда.

Папа поймал меня в коридоре и протянул мне кружку горячего какао.

— Так, значит, ты действительно собираешься на бал?

Я отхлебнула какао и кивнула.

— Одна?

— Ну, формально нет. Там будут и другие люди.

Он удивленно приподнял брови.

— Неужели моя угрюмая дочь только что пошутила? — он усмехнулся, и я улыбнулась. — Ты всегда шутишь, когда волнуешься, — сказал он. Улыбка его исчезла, и он положил руку мне на плечо. — Нервничаешь?

Он знал меня лучше, чем я думала.

— Немного.

— Тогда зачем тебе туда ехать? Я имею в виду, что ведь туда все приходят парами? — он откашлялся. — Потому как мы с Томми собирались сегодня вечером поиграть в карты.

Я обняла его.

— Спасибо, папа. Пожелай мне удачи.

Я взяла ключи от машины и вышла. Хотя ферма Майера находилась почти в горах, мой «фольксваген» ничуть не заносило на поворотах, так как целая армия рабочих расчищала и выскребала дорогу до самого вечера, когда должен был начаться бал.

Я припарковалась у обочины и, натянув высокие ботинки, пошла пешком к ферме.

Подойдя ближе, я услышала музыку, вылетающую из дверей, парящую в воздухе и постепенно тающую в снегу. Сегодня в отличие от прошлого года во время бала не шел снег. Под ногами была замерзшая грязь. В воздухе не хватало свежести. Нужна была новая буря, чтобы очистить его.

В прошлом году я стояла на этом самом месте в узком платье, рядом с Джеком, и думала, что все идет как нельзя лучше. Сегодня на мне было короткое простое черное платье. Я не люблю так сильно открывать ноги, но это было мое единственное платье, достаточно закрытое сверху, чтобы не была видна метка у меня на левом плече.

Я постояла на улице несколько мучительно долгих минут, мое дыхание повисало облаком пара в морозном воздухе.

— Мисс Беккет?

Я подпрыгнула и открыла глаза. В дверях стояла миссис Стоун.

— Войдите внутрь. Вы до смерти замерзнете здесь.

Она вышла ко мне и проводила в зал. Казалось, ее не удивило, что я пришла одна.

«Ангелы» играли медленную песню, и танцпол был переполнен. Я окинула взглядом это море лиц. В центре зала Юлес и Джек, обнявшись, покачивались в такт музыке, ее голова лежала у него на плече. Меня пронзила знакомая боль ревности, боль, которой я не испытывала в полную силу целых сто лет.

Почему-то теперь было больнее, чем когда-либо.

Все танцевали. У каждого была пара. Стояли в сторонке только взрослые, что следили за порядком, большинство из них уткнулись в свои смартфоны.

Я была так неуместно одинока.

Тут я вздрогнула, услышав за спиной голос:

— Привет, Ник.

Я повернулась и увидела Коула, одетого в черное с головы до ног. Черный костюм, черная рубашка, черный галстук на шее.

Он окинул меня взглядом, ненадолго задержавшись на моих ногах, и его рот приоткрылся. Я скрестила руки.

— Э… ты… очень красивая, — сказал он.

— А ты очень черный, — ответила я.

— Спасибо. Именно так я хотел выглядеть, — он протянул мне руку. — Пошли. Потанцуем.

Я не шелохнулась.

— Что ты хотел показать мне?

— Сначала потанцуй со мной.

Я покачала головой.

— Слушай, Ник. Я знаю, что тебе не нравится публичное внимание. Если ты будешь стоять тут у стены, вся такая депрессивная, без пары, ты будешь выглядеть как монашка в стриптиз-клубе. — Он наклонился ко мне. — Поверь мне, я видел такое. Монашка в стриптиз-клубе, точно. Все на нее глазели.

Я закатила глаза.

— Прекрасно. Но мы не будем выходить в центр.

Подальше от Джека и Юлес.

Коул повел меня на танцпол, обнял, и мы начали танцевать. Он двигался невероятно изящно и грациозно. Не знаю, почему меня это поразило. Я же видела, как здорово он танцует на своих концертах.

Пока мы танцевали, я не могла взглянуть ему в лицо. Трудно было быть так близко к нему и не вспоминать о том, что было. Как, отделяясь от него в Нижнем мире, я чувствовала, что от меня отрывается половина.