Летопись жизни и творчества И. А. Бунина. Том 1. 1870 — 1909 годы. Составитель Сергей Морозов. М., ИМЛИ РАН, 2011, 944 стр., 800 экз.
Проработанная научно история первой половины жизни Бунина — “…Материалы, включенные в книгу, охватывают годы детства и учебы в Елецкой гимназии, работу в провинциальной прессе, начало и развитие литературного творчества: от первых стихотворений и очерков до создания повести „Деревня”: в эти годы Бунин становится известным и признанным писателем, увенчанным двумя Пушкинскими премиями и званием почетного академика” (от издателя).
Сергей Нечаев. Пикассо и его несносная русская жена. М., АСТ, “Астрель”, “Харвест”, 2011, 320 стр., 3000 экз.
Пикассо и Ольга Хохлова.
Д. Н. Овсянико-Куликовский. Лев Николаевич Толстой. Очерк его художественной деятельности и оценка его религиозных и моральных идей. М., “Либроком”, 2012, 168 стр. Тираж не указан.
Из классики отечественного литературоведения.
Натан Эйдельман, Юлий Крелин. Итальянская Россия. М., “Гамма-пресс”, 2011, 424 стр., 1500 экз.
Книга, изданная впервые в Италии в 80-х годах и представляющая собой исторический очерк о деятельности в России итальянцев — архитекторов, художников, политиков, военных, артистов и т. д.
Игорь Яковенко, Александр Музыкантский. Манихейство и гностицизм: культурные коды русской цивилизации. М., “Русский путь”, 2011, 320 стр., 1000 экз.
Книга двух культурологов, которых не смущает неимоверная пластичность используемого ими понятия “русский менталитет” и возможность прямого сопоставления (так что в названии книги двоеточие после слова “гностицизм” выглядит стыдливым эвфемизмом союза “как”) — сопоставления “ментальности русской истории” и философско-мифологической доктрины гностицизма (понятия, входящего сегодня в моду и, соответственно, становящегося таким же безразмерным, как модный в 90-е годы “постмодернизм”). Впрочем смелость авторов вполне оправдана интеллектуальной провокативностью текста и философско-публицистическим пафосом их размышления, в частности выявлением на материале русской истории, культуры, экономической и политической жизни (вплоть до наших дней) манихейского разделения в нашем сознании всех и вся на “мы и они”, “свои и чужие” в противовес христианской традиции, налагающей на человека (и общество) ответственность за собственную судьбу, ответственность за зло в мире.
Составитель Сергей Костырко
“Афиша”, “Ведомости. Пятница”, “Взгляд”, “Завтра”, “Литературная Россия”, “Медведь”, “Московские новости”, “НГ Ex libris”, “Невское время”, “Независимая газета”, “Новая газета”, “Новые облака”, “Огонек”, “Однако”, “OpenSpace”, “ПОЛИТ.РУ”, “ПОЛИТ.UA”, “Профиль”, “РИА Новости”, “Российская газета”, “Слово\Word”, “SvobodaNews.ru”, “Топос”, “Частный корреспондент”
Юрий Арабов и фильм “Посвященный”. Беседу вела Марина Тимашева. — “ SvobodaNews.ru ”, 2011, 22 декабря < http://www.svobodanews.ru>.
Говорит Юрий Арабов: “Пригов, как все концептуалисты, вытеснял метареалистов и вообще всех, кто работает с какими-то сущностными и духовными вещами. Я как-то спросил Дмитрия Александровича: „А как вы к ‘Розе Мира‘ относитесь?”. Он сказал: „Юра, Юрий Николаевич, я занимаюсь культурой, а внекультурные феномены меня не интересуют”. Я, естественно, завелся, и когда в следующий раз он пригласил меня домой, я схамил ему сильно. У него был такой складень сделан, типа церковного, на самом верху был Пушкин — написано „фельдмаршал”, потом „генералы” — Толстой, Достоевский, Тургенев, Гоголь, „егери” — ниже, все более мелкие писатели. Все это мне показалось опасным, что ли, хотя он хороший был художник. И я сказал с юношеским максимализмом: „Дмитрий Александрович, если бы я обладал вашим мировоззрением, я бы уже повесился”. А он мне сказал: „Юрий Николаевич, а если бы я обладал вашим мировоззрением, я бы утопился”. А потом каким-то образом между нами возникли настолько нежные отношения, что, как ни странно, присутствие Дмитрия Александровича я чувствую до сих пор”.
Роман Арбитман. Уронили в речку мячик. — “Профиль”. 2011, № 47, 19 декабря .
“И даже когда порой бредовость пелевинских текстов слегка зашкаливала, а из дырки в черепе (место несостоявшегося третьего глаза) деловито выползали черные тараканы подсознания, это были его, пелевинские, эксклюзивные тараканы, какие могли завестись только в такой штучной голове, как у Виктора Олеговича. И вот все кончилось. Теперь его тараканы — самые обычные. Без сюр-призов”.
Читать дальше
