Новый Мир Новый Мир: Новый Мир ( № 8 2012)

— Наша почта не пропустит, — флегматично отозвался Данила.

— Да? — Игорь не любил, когда в его таинство вмешивались, но никогда не сдавался. — А вот! А там же вроде высылали каких-то пакистанцев, которые искали какие-то схемы самолетов, что ли. Терроризм, все дела... Шикарно! Вложим в конверт чертежи!

Это да, это пугало иногда: он действительно не понимал, где граница между “всерьез” и всеми его карнавальными бреднями во главе с представлением о себе самом как об эдаком Толкиене. Он уже носился по квартире, по всему этому полураспаду праздника, выясняя у хозяина, есть ли Интернет и принтер. А в Павле поднималась, как вода, обида: он здесь — чужой (с кучей пьяных посторонних уродов), он — один, его бросила любимая девушка, и не бросила даже, а просто отодвинула в сторонку, и вот он стоит, со свежим скальпельным разрезом, а над ним еще и глумятся, еще и кто!

А над ним еще и глумились, оседлав вдвоем компьютер, весело шарились по поисковикам, и вот уже Данила распечатывает чертежи какие-то с официального сайта КБ Туполева и озабоченно спрашивает:

— А Ту-104, интересно, подойдет?..

— Все! Хватит!

На Пашу глянули и посторонние.

— Мы же тебе хотим помочь! — по инерции весело крикнул Игорь, его улыбка гасла.

— Да перестаньте! Помочь! Чему — помочь! Наташка в этой гребаной Америке — не просто так. Она молодец. Она делает карьеру, строит свою жизнь, понимаете! А че ей возвращаться, че ей здесь делать-то? Со мной сидеть? С вами? Да кто мы вообще такие! Возвращатели, мля, нашлись...

Друзья застыли изумленно, да и Паша не ожидал от себя таких воплей.

— Да ладно, чего ты... — Растерянный Данила рвал бумажки.

— Паш, ну серьезно, ну извини...

— Вы просто достали. “Наташа, Наташа”. Мне и без вас тошно.

Ну а дальше, конечно, стало совсем неинтересно. Да и времени — пятый час. Паша засобирался спать домой, и напрасно друзья призывали его остаться, чтобы вместе пойти к Даниле на заветные койко-места. И шагал он один по яркому, извергающему салюты-салаты, пьяному, но уже мрачно впадающему в похмелье городу.

II

— Волгоград! Первая линия — Волгоград!

Никто не кинулся. Волгограда вообще не наблюдалось. Разнокалиберные сумки, утянутые в синюю химию до бесформенных тюков, скорее походили на сердца — из-за цветных ремней и лямок, и катались по ленте транспортера уж по третьему кругу. Напрасно Павел с Наташей, да и все, кто прилетел, ловили их за бумажные хвосты, чтобы сличить номера с корешками багажных бирок. А вот теперь объявили: это — оказывается — Волгоград. И все покорно отошли от ленты. А где же — их? И никаких ведь волгоградцев в пустом приземистом зале, похожем на цех по сборке синей целлофановой байды... А где же — справедливость?

Это было за два месяца до мрачного Нового года — в начале октября 2006-го. Наташа приехала в посольство, уже в который раз. Бумажки, разноцветные, справки; выпрямившиеся от скуки кудри факсов с готовым выцвести напрочь текстом... Как она не уставала? А в этот раз запросто и, может, для проформы спросила:

— А хочешь со мной?

— В Америку?

Посмеялась...

Конечно же в Москву, и только в Москву. Два дня. А что?.. И Паша внезапно согласился. Не то чтобы он очень хотел. Даже так: не то чтобы это хоть что-то могло изменить. Через месяц она будет на другой стороне Земли, где-то под его подошвами, мантиями-ядрами и что там есть в планете — надолго? На год? На пять? На десять? И не разубедить... И надо ли разубеждать... И промолчать — нельзя, и, господи, как больно отпускать самому, и уж точно не решит ничего пара лишних московских дней вдвоем. Дней утомительных, с переездами-переходами (захватанными помадками и бисквитами переходов метро), с ночевкой у дальних приятелей на дальней станции... Но что-то же он должен сделать!

— Сделай ей предложение. Серьезно, предложи пожениться, — спокойно выдал накануне Данила, всегда — невозмутимый, низенький и нелепо длинноволосый любитель ролевых игр. Данила-Мастер. Так его почему-то звала вся эта шушера.

— Да не, ну ты что, — отмахнулся Паша. И полетел в Москву.

И теперь в Шереметьевском совсем не дворце они битых полчаса ожидали багаж. Отдельные лампы на потолке, испорченные, мигали, как будто снимали без остановки место преступления. Весь рейс разбрелся: кто сел на корточки, а кто неврастенически таскался, мозоля и мозоля взгляд. На одном из спящих транспортеров, как птенцы-переростки на жердочке, уселись высоченные парни, с десяток, все в олимпийках, с приметными коленями. Это московская волейбольная команда возвращалась с соревнований.