Ты мне как будто не родная, сказал Юра тихо. Надя не ответила. Юра начал ее оскорблять, надеясь, что Надя что-нибудь скажет в ответ, но Надя ничего не говорила. Юре показалось, что ее уже нет рядом; может, она ушла, а за его спиной стоит чудовище, готовое перегрызть ему горло. Бледный от страха, он повернулся и увидел Надю. Надя улыбалась.
— Ложись спать, — сказала она. — Если хочешь, спи на диване, а я лягу на кровать.
У Юры слипались глаза.
— Завтра я обязательно поколочу твоего бывшего, — пообещал он.
— Непременно, Юрочка.
— Он у меня получит!
— Конечно, родной мой.
Юра уснул. На следующее утро он проснулся ни свет ни заря и уехал домой. Был воскресный день, на улице шел снег. Надя лежала на кровати и ни о чем не думала. Отопление не включили, было зверски холодно. Надя оделась и вышла из общаги. Под ногами скрипел снег. Деревья стояли белые. Автомобили месили колесами бурое тесто дорог. Всюду царило оживление. Надя прогулялась по парку, насыпала птичьего корма в кормушку, затем подождала у скамейки в парке, но Меньшов не пришел, потому что, как и прежде, был мертв. Надя направилась к публичной библиотеке. Странный молодой человек с фотоаппаратом сидел на бетонной тумбе и что-то разглядывал в объектив. На нем была красная шапка с помпончиком. Надя подошла к нему вплотную и дернула за помпончик. Фотограф опустил фотоаппарат. Надя спросила: это вы пристаете к девушкам с непристойным предложением? Я, смущаясь, ответил фотограф. Щеки его порозовели. Больше спрашивать было не о чем. Они пошли в кафе. Фотограф пил горячий шоколад. Надя размешивала ложечкой сахар. Молчание угнетало.
— Как вас зовут? — спросила Надя.
— Рома, — ответил фотограф. — А вас?
— Меня — Надя.
Какое красивое имя, хотел сказать Рома, но ничего не сказал, потому что испугался, что его слова прозвучат неискренне. Надя, не услышав шаблонного «какое красивое у вас имя», решила, что Рома — большой оригинал. Подошла официантка, постояла немного, сжимая в руках блокнот, и ушла, не дождавшись заказа. Рома от смущения теребил пальцем мочку уха. Надя мечтала об искреннем разговоре, но ничего не говорила, чтоб не допустить в словах фальшивую ноту. Рома боялся того же самого и поэтому молчал. Однако он не хотел расставаться с Надей и для этого пил горячий шоколад медленно, едва прикасаясь обветренными губами к чашке. Надя же подумала, что Рома пьет так медленно, потому что у него не хватает денег, чтоб заказать еще одну чашку. Она подозвала официантку. Официантка подошла. Надя почему-то испугалась и прошептала официантке: «Простите, я ошиблась». Рома, видя Надино смущение, сам смутился еще больше. Чтоб чем-то занять руки, он сунул их в карманы. Надя поправила локон-пружинку.
— Вы часто здесь бываете? — спросил Рома.
Надя не ответила, потому что мысленно готовилась к следующему вопросу Ромы и подбирала под него остроумный ответ. Рома, не дождавшись ответа, больше ничего не спрашивал. Горячий шоколад кончился, и он с тоской разглядывал гущу на дне чашки. «С самого начала было ясно, что это пустая затея, — подумал он. — Есть люди, которые отталкиваются друг от друга, как одинаково заряженные полюса магнита». Поняв, что с Надей ему ничего не светит, Рома оживился и начал рассказывать о прошлом. Оказывается, в прошлом он был моряк. Надю заинтересовала Ромина история, но чтоб не показать себя легкодоступной девушкой, она фыркнула: «Как скучно». Рому задели Надины слова, но он не замолчал, наоборот: стал рассказывать о прошлом погромче. Оказывается, он побывал и в Италии, и в Греции, и в Испании.
— Подумаешь, — сказала Надя.
Рома показал Наде фотоаппарат.
— Нелепая штуковина, — пробормотала Надя, с восхищением разглядывая объектив.
— Объектив заказывал в С.-Петербурге, — похвастался Рома.
— Делать вам нечего, — поморщилась Надя.
— Я занимаюсь искусством, — возразил Рома.
— Рисовать бы лучше научился, — заявила Надя. — Каждый, купивший зеркалку, мнит себя великим фотографом.
На самом деле ей нравилась Ромина целеустремленность, но чтоб этот человек не счел ее банальной, она продолжала колоть его в уязвимые места. Рома хлопнул ладонью по столу:
— Да вы издеваетесь?!
— Было бы над кем, — бросила Надя. — Ну что уставился? Иди дальше приставай к девушкам.
— Я не приставал! — закричал Рома. — Это для искусства! Я искал свежую струю!
Читать дальше
