Новый Мир Новый Мир: Новый Мир ( № 5 2013)

Рейн Евгений Борисович — поэт, эссеист, прозаик, сценарист. Родился 29 декабря 1935 года в Ленинграде. В 1959 году окончил Ленинградский технологический институт, в 1964 году — Высшие сценарные курсы. Лауреат многих литературных премий, в том числе Российской национальной премии «Поэт» (2012).

Царское село

«…Смотри, ей весело грустить,

Такой нарядно обнаженной…»,

И городочек полусонный,

И парк лицейский сторожить,

Песком хрустеть, тревожно стыть

Среди листвы его наклонной,

И у Руины за колонной

Друзей и вспомнить и простить.

И, глядя в календарь бездонный,

Решать здесь: быть или не быть…

2012

* *

*

Н.

Закованный залив заснежен до Кронштадта,

о, слабосильный день!

И только ты одна, одна не виновата…

А в чем? И думать лень.

Зима пуржит с утра, мерцает север дикий,

томит Гиперборей,

не прекословь, не плач, печали не накликай,

не трогай якорей.

Теперь за нас январь на лыжах по торосам —

туда или сюда.

И если мы теперь друг друга не забросим,

тогда — когда?

Полярной этой тьмой покрыты серп и молот,

орел, единорог,

Нас ждут на берегу алхимик и астролог,

безумец и пророк.

Проворное лицо у ангела Господня

с кровинкою стыда,

На почте тарахтит еще

междугородняя

белиберда.

А наша тень идет за нами по пороше

и обгоняет нас.

Побудь еще со мной, ты мне зимы дороже

в смертельный час.

* *

*

Приди ко мне под рыжей тишиной,

В стране, где шерсть предшествует рассудку,

Вернись из отступления домой,

По первому снежку, по первопутку.

Я поцелую отпечатки лап,

Наполню твою мисочку водою,

Здесь, без тебя, я столько мал и слаб,

Ничтожен пред твоею правотою.

Мне не под силу откровенный взмах

Всесильного в потемках поворота,

И как унять усилие и страх,

Где спазм земной, уже не спазм, а рвота.

Лакая справедливые глотки

Под водопадом выверенных капель,

Переплывая реку, где мелки

Нахлесты волн, ушедшие под штабель

Сухих и суковатых пристаней,

Откуда наш багаж возьмут на баржу,

Нам вместе плыть в становище теней,

Мурлыкать вслед таинственному маршу.

2012

В пещере

Дымный закат над заливом и над Кронштадтом,

Что-то я чувствую нынче себя виноватым

Перед заливом и перед Кронштадтом…

Что же, цепная реакция — здравствуй, атом.

Зря, что ли, спешил Македонец в пернатом шлеме,

Маятник в тяжком брегете отстукивал время,

Байрон халтурил в восточной поэме,

Почему для меня все это — легкое бремя?

Дальше и выше — неужели туда не пробиться,

К тому истоку, где боги-самоубийцы

Мир разделили, как будто кубисты,

На фигуры и клетки заигравшегося шахматиста.

Глубже и выше, через эндшпиль к дебюту,

И еще дальше — от роллс-ройса к верблюду,

Что позабыл, что вспомнил — а с вами не буду,

Я отступаю обратно к пещерному люду.

В этой пещере заката, где мамонт на голой стенке,

Где дымят табачком янки или эвенки,

Где хорошо бы дождаться пьянки и пересменки,

Слизывая с чубука горькие пенки.

Все пока впереди. Вместо совести психоанализ,

За миллионы лет довольно мы намахались,

Во всей истории этой предпочитаю хаос,

Хочу повиниться, но в чем покаюсь?

Бедный дикарь-питекантроп, не знающий гороскопа,

Каменная моя ничуть не согрелась жопа,

Мне не дотянуть ни до рассвета, ни до потопа,

Вот моя правда — основателя и остолопа.

Что пропустил, что предвидел — не знаю,

Сон над золой, словно мать родная,

Убаюкивает, что песенка горловая,

Там у начала, у самого края.

А во сне все едино — физики и динозавры,

Напевы радио и лепет арфы,

Как же растолковать мне карты,

Лишь бы не просыпаться для жизни-лярвы.

Главное — не пропустить всю эту выдумку Божью,

Не гнать телегу по бездорожью,

Не осквернить себя ни истиной, ни ложью,

Просто курить под закатом и жить водяною вошью.