Лодочник
русский лодочник
совсем не то что катание в лодке под Аржантейем
(см. холст Э. Мане
в Метрополитен-музее, Нью-Йорк)
в белых брючках и майке с загорелой мускулатурой в шляпе с лентой
с бабой в сиреневом платье
наш в брезентовой робе
дымит папироской на свае глядя в реку
летальный исход населения из страны
похож на лесосплав
березы на том берегу мочат в воде отражения голых ветвей
под небом цвета пятирублевки кто помнит
ну да
мы все уплывем в дощатых подземных лодках
затянет под сваи
и лодочник будет шевелить нас багром
а после покурит опять
любуясь
на то как ворона пошире расставив ноги
расправляется с рыбьей головой
на замусоренном песке
да и не лодка у него а тачка
с лопатой вместо весла
Кровельщики
небо у нас дырявое
сучковатое все в свалявшемся ватине
в дождь сверху каплет
гость приезжал
рассказал как у них
дачная местность
славится кучевыми облаками
так хорошо посидеть в плетеных креслах
поговорить о левкоях
надо б и нам как у людей
то освоение арктики то постирушка
так и умрем под новости в телевизоре
уж осень
стропила ветвей сквозят
и в прорехи залетают птицы
да кровельщиков не дозовешься
одни кладут голубую плитку над Флоренцией
другие кроют золотой парчой Стамбул
пришли-таки двое
татарин и чуваш с руками в синих наколках
весь день колотят
прибивают к небесам башмачкинское суконце
пошли нам Господи шиферу
Ямб о русском климате
Прогноз погоды ничего не обещает...
Кошка Иова
памяти нашей кошки
1
Кому помешала моя кроткая ласковая кошка?
Ты почему убил ее?
Ладно, не убивал, зачем не уберег?
Я понимаю, отчего убираешь людей, от них мало проку.
Но кошки безгрешны.
И без нее мир теперь не так красив.
Прошел дождь.
Значит, где-то там ее дивная шубка мокнет и расползается в грязном бурьяне?
Отвечай!
Слушай, верни ее мне.
Или расположи там у себя на небе.
Молчишь?!
Ты, Ты, Ты!..
Вот, я плюнул в небо.
Убивай и меня, Мясник!
2
во мне
по зеленой траве
по-прежнему ходит полосатая кошка
топорща усы...
Болезнь
кашляю кашляю
и мне отзываются соседские собаки
Больница
это школа
где люди учатся
не быть
За круглым столиком
он смотрит мимо бокала
она себе на руки с догорающей сигаретой
и эта размолвка длится уже восемьдесят лет
с тех пор как парижский фотограф нажал свою кнопку
в 1932-м
...в длинном зеркале позади тех двоих
размазаны долгой выдержкой плечи танцующих женщин
резко вышел только высокий затылок какого-то мсье
в брильянтине
Тот язык
все младенцы
плачут повсюду на одном языке
а взрослые сколько их есть
всякий думает и молчит на своем
не только люди
вот кошки объсняются в любви на итальянском
а собаки ругаются по-немецки
и не понимают друг друга
я знал вавилонского строителя с плотницким карандашом за ухом —
тогда он проспал в каптерке миг
и остался немым
только гукает и слюнявит свой карандаш
лишь там на облаках
все говорят на одном по-довавилонски
сплошь из неправильных глаголов
с полусотней падежей на все случаи жизни
родительным дательным винительным
звательным просительным благодарительным
ругательным умолятельным врательным простительным
а мне тут
довольно тебя произносимой ночью и днем
в ласкательном падеже
Антресоль
загробная жизнь возможна
ведь мы
по образу и подобию Божию
и тоже храним
свои старые игрушки на антресолях и чердаках
только бы Он
не надумал переезжать
Давай расстанемся на лето
Киров Александр Юрьевич родился в 1978 году в г
Киров Александр Юрьевич родился в 1978 году в г. Каргополе Архангельской области. Окончил филологический факультет Вологодского педагогического университета. Прозаик, поэт, эссеист. Автор трех книг повестей и рассказов: «Митина ноша» (Архангельск, 2009), «Последний из миннезингеров» (М., 2011), «Полночь во льдах» (Дюссельдорф, 2012). Лауреат Всероссийской книжной премии «Чеховский дар» в номинации «Необыкновенный рассказчик» (2010). Живет в г. Каргополе. В «Новом мире» публикуется впервые.
Читать дальше
