Олег Красин - Операция начнется в подень

– Товарищ Шумилов, почему отдел провалил операцию? Вы провели анализ, вскрыли причины? Я думаю, – Кислицын с недовольством посмотрел на присутствующих, – вы недостаточно хорошо подготовились!

На его полном, одутловатом лице возникло выражение сосредоточенной угрюмости, возникавшее у него обычно перед разносами, которые Кислицын любил устраивать подчиненным.

– Товарищ полковник, – Шумилов слегка закашлялся, – мы проработали всё тщательным образом, план операции был доложен лично вам и не вызвал возражений. Это досадный срыв, причины которого мы пока не поняли.

– Вот именно – не поняли! Настоящие причины всегда лежат на поверхности. Я думаю, что не обошлось без утечки информации. Надо разобраться, кто имел к ней доступ, кто знал о времени проведения операции, маршруте следования Цыганкова, о его прикрытии.

– Я не думаю, что в наших рядах есть человек способный продать информацию бандитам, – с сомнением произнес Шумилов, внимательно глядя своими выпуклыми голубыми глазами на начальника.

– Помните, как говорил Мюллер? "В этом мире никому верить нельзя", поэтому, Николай Поликарпович, не зарекайтесь! Признайтесь, что допустили грубейшие ошибки при подготовке, а ошибки с вашим опытом – вещь труднообъяснимая! Я вообще не понимаю… – тут Кислицын перешел на крик, – как это могло произойти? Сорвать простейшую операцию, словно какие-то молодые оперработники, первогодки! Что мне докладывать генералу, что докладывать наверх?

Все подавленно молчали.

– Кстати, я хотел бы послушать капитана Цыганкова – вдруг спокойно продолжил Кислицын, – что он думает о провале операции?

Цыганков поднялся со своего места и, несмотря на кажущееся спокойствие, Забелин почувствовал его сильнейшее волнение.

– Товарищ полковник! – начал Цыганков, – мы все делали по плану. Я получил деньги, выехал на шоссе Новаторов, при этом постоянно проверялся – меня никто не пас, то есть не ехал следом, кроме наших. Потом эти взялись непонятно откуда. Подскочили перед светофором, наставили стволы. Что было делать? По рации не свяжешься. Оторваться от них было невозможно, потому что шел поток машин по Тевосяна.

– Оправдания всегда можно найти, Цыганков. Но я повторяю, что мне теперь докладывать начальнику Управления, как оправдываться? – Борис Иванович строго оглядел присутствующих – а теперь, каков результат я вас спрашиваю? Деньги ушли к бандитам. Это раз. Защитить интересы потерпевшей мы не смогли, поскольку вымогатели получили свой навар. Это два. Опустили свой имидж перед милицией и в глазах населения, если, конечно, об этом случае станет широко известно. Это три. Итак, одни минусы в нашей работе. А где же плюсы? Ну, кто ответит? Молчите?

– По крайней мере, мы не раскрылись перед бандюками – пробормотал Цыганков, – можно начать все сначала.

– Сначала? – вновь закричал Кислицын, – а этого вам что, мало? В общем так. Капитану Цыганкову я объявляю строгий выговор, а в отношении вас, полковник Шумилов будет решать генерал. Всё, совещание окончено, все свободны.

После того как Шумилов с сотрудниками отдела покинул его кабинет, Борис Иванович вызвал начальника отделения собственной безопасности подполковника Усольцева.

До недавнего времени Усольцев работал в отделе Шумилова – возглавлял отделение, которым сейчас командовал Забелин. Между Усольцевым и Шумиловым сложились натянутые отношения, вызванные разными подходами к работе. Шумилов любил работать вдумчиво, серьезно, не торопясь ни с выводами, ни с действиями. В отличие от него Усольцев был "скорохват", у которого нередко поступки опережали мысли. Это приводило к ошибкам, часто серьезным и, в конечном счете, должно было послужить причиной служебного понижения. Но все сложилось иначе.

В Уральское Управление из далекого Магадана был переведен Кислицын, который сразу приметил опального начальника отделения и взял его под защиту. Кислицын убедил начальника Управления перевести Усольцева в отделение собственной безопасности, где тот вскоре, после увольнения старого руководителя на пенсию, был назначен на его место.

– Леонид Петрович, – сказал Кислицын, едва Усольцев переступил порог его кабинета, – вы слышали о сегодняшней неудачной операции?

– Конечно, Борис Иванович, об этом все Управление говорит.