Олег Красин - Операция начнется в подень

– Если бы я знал раньше! – вздохнул Генералов – если бы я знал раньше! – снова повторил он с сожалением.

– С другой стороны, Алексей Никандрович, это ведь все равно ничего не меняет. Все должно получиться – Плотников поднялся с кресла и сказал: – К сожалению, мне пора возвращаться, а то засиделся у вас в гостях. Вы еще задержитесь?

– Нет, на сегодня хватит! Тоже поеду домой. Устал что-то – ответил Генералов.

Потом они вместе: два человека, которые провели недолгий, но утомительный для обоих разговор, вышли из кабинета, а затем и из здания. Они медленно пошли к стоящим перед крыльцом машинам, возле которых их водители о чем-то своем разговаривали, курили.

– Ну что, давайте прощаться, – сказал Генералов, протягивая руку Плотникову.

Это были его последние слова.

Плотников ответно сжал его ладонь и вдруг с ужасом увидел внезапно возникшую красную точку на лбу директора. Генералов дернулся и начал заваливаться назад всем телом, увлекая за собой председателя областного комитета.

Издалека, словно сквозь вату, до Михаила Яковлевича долетел звук выстрела.

Ошарашенные водители застыли с сигаретами во рту, бессмысленно глядя на падающего вниз, на асфальт, директора. Плотников судорожно выдохнул, и этот его вздох был похож на всхлип. У него внутри, словно все онемело, сковало ледяным панцирем. Он смотрел на лежащее у его ног тело Генералова и не мог ничего предпринять, стоял, как соляной столб, в который Бог превратил неосторожно оглянувшуюся жену Лота.

Ему внезапно вспомнилось позднее сожаление Генералова, о том, что он не мог узнать, кто стоит за "Омегой". Но он-то Плотников знал кто. Это было и ему предупреждение.

– Врача, врача надо вызвать!- вывел его из оцепенения крик одного из водителей.

И тогда все ожили, забегали, запустили уже бесполезный механизм заботы о бренном теле бывшего директора.

Его, это тело, осмотрели и освидетельствовали врачи, констатировав мгновенную смерть. Прокуратура зафиксировала место преступления, возбудила уголовное дело по факту убийства. Милиция подключилась к расследованию, обнаружив позицию снайпера, откуда был произведен роковой выстрел, начала поиск и опрос свидетелей.

Врачи, милиция, прокуратура – каждый немедленно занялся своей частью работы столь нужной для них, но уже совершенно бесполезной для покойника.

Всю субботу оперативники Управления провели на работе. Убийство Генералова подняло властные структуры на дыбы, заставило встряхнуться, осознать, что неприкасаемых в нынешние времена не бывает. Каждый может пасть жертвой покушения – от крупного банкира до чиновника государственного уровня.

Из Москвы по линии милиции и прокуратуры прилетело высокое начальство, координировать розыскную работу. Из центрального аппарата ФСК не прилетел никто, но звонили каждый день, требовали отчета. В связи с этим, генерал Алексеев собрал начальников отделов и дал указание вплотную заняться поиском организаторов и исполнителей убийства, временно приостановив все другие дела.

Александр Цыганков, как человек, курирующий работу по борьбе с оргпреступностью, был задействован в первую очередь. Он встречался с бандитами – рядовыми и их главарями, вел длительные беседы с агентами из преступной среды, инструктировал их. В Управление возвращался к вечеру, уставший, вымотавшийся до предела.

Вечером в субботу, после одной из затяжных встреч, где он встречался с доверительным контактом, Цыганков вернулся в свой кабинет и заварил крепкий чай. Прихлебывая его из кружки, Цыганков сел за стол, взял из сейфа последние документы, поступившие к нему из разных источников. Больше всего было шифртелеграмм с резолюциями полковника Шумилова и начальника отделения Лысенко. Он все их прежде читал, но читал, наспех, чтобы всего лишь ознакомиться, узнать – нет ли чего экстренного, срочного к исполнению.

За окном на деревьях противно раскаркались вороны, издавая неприятные пронзительные звуки. Наверное, им что-то привиделось плохое в наступающих сумерках. Может они предвидели чью-то грядущую смерть или предвещали наступление глобальной катастрофы? А может, делили добытую за день добычу?

Так или иначе, но злобное карканье мешало Александру, отвлекало, заставляло думать о постороннем.

Он опять поругался с женой. Причина ссоры была неважна – что-то мелкое, пустяковое. Главное было в другом – несмотря на почти десятилетний семейный стаж, они не научились уступать друг другу и не хотели этому учиться. Всё это отражалось на их детях не с лучшей стороны.