Лариса Райт - Жила-была одна семья

— Почему? Тут полным-полно других богатств, — Вовка невозмутимо обводил рукой гараж, а Саша начинала хохотать: он всерьез продолжал считать вещи, большинство из которых давно уже походили на мусор или им и являлись, чрезвычайно ценными.

Теперь же наличие всех этих ценностей давало ей надежду: она найдет то, что ищет, потому что брат никогда ничего не выбрасывал.

Он и не выбросил. Клочок бумаги с цифрами, написанными Сашиным почерком, обнаружился через два с половиной часа в чехле от синтезатора. Это было в Вовкином стиле: отправиться на встречу в студию, где по определению должны были находиться многие музыкальные инструменты, а уж синтезатор обязан был входить в их число, со своей «Ямахой». Наверняка он волновался и думал: «А вдруг у другого не такое звучание, а вдруг он сломается, а вдруг произойдет еще что-нибудь из ряда вон выходящее?» Вот и бумажку с номером засунул в чехол, руководствуясь одним из многочисленных «а вдруг» и «что, если». «А что, если в моем мобильном сядет батарейка, а если я его потеряю, а вдруг его украдут?» Очевидно, «а вдруг» не случилось, потому и бумажка осталась валяться в чехле давно забытой и никому не нужной. Никому, кроме Саши. Она торопливо расправила листок, схватилась за мобильный, но, взглянув на экран, только вздохнула: «Второй час ночи. Пожалуй, не слишком знакомым людям, пусть даже и представителям шоу-бизнеса, в такое время звонить поздновато».

— Ты тут не околела, девонька? Чаво печку-то не включишь? — в гараж заглянул дядя Петя, а за ним две заспанные собачьи морды.

— Да мне некогда мерзнуть было. Не беспокойтесь, я уже ухожу.

— Еще чаво удумала! В такой глухомани одной шататься! Сама ведь знаешь, тут до дороги по трем темным дворам протопать надо, да и по шоссе, чай, не одни только добрые люди ездят.

— Мне не привыкать.

— Привыкать не привыкать, а включай калорифер, доставай раскладушку и ложись спать, я вот тебе еще и сторожей для сугреву оставлю, — и он втолкнул в гараж обеих дворняг.

Саша была так вымотана открытием выставки, неожиданной встречей с Сергеем, изнурительными поисками, что мысль о сладком сне рядом с теплыми живыми существами показалась ей самой лучшей на свете. Через пятнадцать минут, не сняв шубы, укутавшись тремя одеялами и крепко обняв Тумана, Саша сладко спала. Во сне она улыбалась.

Ира проснулась в дурном настроении. Вчерашний день был просто замечательным: открытие Сашиной выставки, как обычно, прошло с большим успехом, Петечка остался дома без всяких скандалов, а Маруся, наоборот, согласилась пойти с матерью и даже умудрилась ни разу не нахамить. А потом еще Валюша решилась поехать к ним в гости, и они допоздна сидели на кухне, смеялись, вспоминали какие-то веселые истории и рассказывали анекдоты, и Миша все наливал им чай, а Валя постоянно повторяла, какой он замечательный. Ира смотрела на мужа и думала, и верила, и соглашалась, и подхватывала радостно:

— Замечательный!

Все было легко, непринужденно, приятно. Вчера. Сегодня не обещало быть ни легким, ни приятным. Сегодня она собиралась наконец искоренить ложь из своей жизни. Да, сегодня: шестнадцатого декабря. Это была их особенная дата с Саматом: число, положившее начало длинной истории между без пяти минут кандидатом наук и вернувшейся из декрета студенткой.

— Ира, я больше так не могу, — сказал он ей неделю назад.

— Я тоже, — откликнулась она по привычке: дежурные разговоры, которые ничего не меняли.

— Я снял для нас квартиру.

— Что? — Она закашлялась от неожиданности. — Что ты сделал?

— Снял квартиру и сказал матери, что поживу отдельно.

Конечно, «поживу отдельно» звучало немного иначе, даже совсем иначе, чем «женюсь», но и этих слов Ира уже не надеялась дождаться.

— И ты уже ушел?

Он кивнул:

— Дело за тобой.

— Большая квартира?

— Ты о детях? Двушка. Всем места хватит.

— Маруся ни за что не станет жить вместе с Петечкой.

— Значит, останется пока с отцом, а потом что-нибудь придумаем.

— Предлагаешь мне стать Анной Карениной?

— В общем, да. Но, надеюсь, с менее драматичным финалом.

— А как твоя мама?

— А что мама?

— Так просто смирилась?

— Не думаю, но скоропостижной кончиной не угрожает.

«Конечно, отдельная жизнь не всегда предполагает жизнь с кем-то другим».

— А эта девушка?

— Ильзира?

— Да. Твой эскорт на выставки, концерты, спектакли… Ты еще ни с кем не встречался так долго.

— Потому и понял, что не хочу больше ходить ни на какие выставки ни с кем, кроме тебя. — «И спать я больше ни с кем другим не хочу». — Ира, ты должна сказать мужу. Сейчас действительно должна!