Роман Солнцев - Золотое дно. Книга 1

Были у них ящики, из них слышалась музыка… но что это такое, почему звуки разной частоты, расположенные в определенном порядке, мучают и вызывают наслаждение, — до сих пор наша электронная цивилизация не отгадала. И картинки в стекле светились — там тени людей бегали, стреляли, пели… а постучишься в дверь или окно — люди живой жизни не слышат… Вот так странно, раздвоенно жил человек — обижался, что одинок, а сам увлекался придуманным зрелищем… Но я забегаю вперед, простите начинающего летописца…

Итак, жили-были, повторяю, на планете люди, жили они и в лучшей стране — моей России, и даже хребтом Урала (за хребтом УРА, я бы сказал) — в ледяной каменной Сибири. Слово Сибирь передразнивает тюркское слово «сабыр» — «покой» или «сабый» — сирота. Сибирь успокаивала при всех царях самых дерзких, гениальных, укладывала их спать рядком на голубых песцах воющих сугробов. Но оставались строчки, записанные столбиком, они назывались стихи и переживали века (I век — 100 лет или 365 00 месяцев). И становились известны всему народу с приходом очередной революционной эры. Но гнило время… и снова всё повторялось…

В Сибири росла тайга: кедрач и еловая глухомань, вперемешку с малинниками и гарями. Но здесь же торчали до небес белки’ — снежные макушки гор. Иногда пурга закрывала небеса месяцами. Летом солнце жарило — до сорока градусов, но тут же мог пойти снег. Здесь во все времена людей было мало (один человек на пять квадратных километров), зверья куда больше — его отстреливали, и если охотник промахнулся — даже не догонял, лень. Но снова хочу напомнить: среди безбрежной вселенной, в черной бездне как же мало было всех нас — людей, птиц и зверей! Крохотная горстка, толпёнка копошащихся, теплых существ с разноцветными глазами, с клювами и без клювов, с яркокрасной кровью внутри…

Иногда человек задумывался и жалел своих братьев меньших. Самым редким животным и растениям, всему на земле, что может вскоре исчезнуть, посвящались КРАСНЫЕ КНИГИ. И лежали они в красных обложках на столах правительств. Но и в самих людях что-то менялось… Любовь, наивность, доброта, человечность… (см. тома ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СЛОВАРЯ на буквы «Л», «Н», «Д», «Ч»…) — всё это вытеснялось механическим прогрессом, холодом спешки, восторгом наживы, железной тоской перелетов, жаждой испытать ядерное пламя на планете, что неким ученым (и вождям, конечно!) давало сладостное ощущение собственного величия…

Со времен Дарвина (был такой ученый) говорят про естественный отбор: это когда в жизни побеждает сильнейший. Но мне лично всегда хотелось, чтобы побеждали робкие (в любви), странные (в мыслях), неторопливые (в словах), те, в ком больше детства, у кого в глазах горит волшебный свет… Но коленчатые валы, кенотроны и фантастроны, тучи ламп и полупрозрачных печатных схем, но диоды, пентоды, чипы, уран, плутоний, камеры Вильсона, свинец, разбомбленный альфа-частицами стеарин, люминесцентные лампы, стальные станки выше горных хребтов, миллионы разъяренных машин с номерами, мотоциклы с номерами, березы с номерами, овцы с номерами — зеленой краской на боку… но диссертации, рубли, доллары, евро( вписано позже синими чернилами — Р.С .), сверток в обход очереди, одиноко умирающие отцы и матери, интеллигентский треп над могилами с цитатами из Мандельштама или Спинозы, а чаще — из Кибернетического словаря (г. Киев, 1975 г.), железные, золотые зубы, железные, золотые очки… но спешка урвать, оттолкнуть, посмеяться над доверчивым и честным… но грядущий XXI век, потом грядущий ХХII!.. и все больше металла, страха, бешенства потребления, дыма, черных туч, железных домов, городов, лесов, гор… но если так, пусть от нас останется хоть маленькая эта ОРАНЖЕВАЯ КОРОЧКА! ( Значит, Хрустов намеревался так назвать свою летопись? — Р.С.)

Все-таки, простите, моя тетрадка — «Красная книга» моего поколения. Таких, как мы, больше не будет, честное-пречестное. Может быть, будут умнее, сильнее, зубастее… но мои товарищи — это были особенные люди…

( Приписано красным фломастером : БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ)

НАДПИСИ НА СТЕНАХ КОМНАТЫ № 457 В ОБЩЕЖИТИИ УОС (Управления Основных Сооружений):

ЗДЕСЬ ЖИЛИ МЫ ИВАН МОРЯК САША ПОГРАНИЧНИК АЛЕХА С САХАЛИНА. 1975–1977

НЕ ЗАБУДУ ЛЕНУ НЕ ЗАБУДУ МАМУ

А ТЫ БЫЛ ДУРАК В МАМЕ? ЭТО ЗОЛОТОЙ ПРИИСК, И ЛЕНА ТАМ!

ОН ЭТУ ЛЕНУ И ИМЕЛ В ВИДУ. НЕ ЛЕНКУ ЖЕ БАРКОВУ.

ЗАТКНИСЬ!

ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ БОРОТЬСЯ НАДО, ВЫ, ЩЕНКИ!