Олег Рой - Три краски

Анька и Светка тоже непонимающе уставились на начальницу.

– Вы же всегда были против нас… Ругали…

– Жаловались…

– Грозились увольнением… – затараторили девчонки по очереди.

– Я думала, ты нас всех ненавидишь, – закончила Машка.

– Глупые! – рассмеялась Лара и вдруг вспомнила о своей прическе: – Кстати, как вам мой цвет волос?

– Клево!

– Атас!

– Очень хорошо! – отозвались девчонки.

– То-то же! – Легкое настроение вновь вернулось к Ларисе. – Сейчас обстряпаем это дело, и все будет чики-пуки… С такими-то волосами да увольнять? Ни за что!

Лара выскочила из кабинета и направилась к директору. За нею, словно шлейф, проследовал удивленный шепот девчонок:

– Чики-пуки! Она ли это говорила?

– А какая она… другая! Правда?

Лара улыбнулась, распрямила спину, встряхнула головой, чтобы волосы легли на плечи красивой волной, и постучала к директору. Она не сомневалась, что справится с ним. Теперь, с ее-то красотой, вертеть мужчинами легче легкого!

Василий Андреевич был явно не в настроении. Перекладывая бумаги с одного места на другое, он что-то бубнил про себя. Когда директор поднял глаза на вошедшую Лару, подбородок его дрожал от негодования, руки тряслись.

– К вам можно? – одарив его самой обаятельной улыбкой на свете, спросила Лариса.

– Да-да, конечно, – почему-то избегая встречаться с ней взглядом, ответил директор.

– Тут девочки сказали, что…

– Что я их всех уволил! – закончил за нее Андреевич тяжело и однозначно, словно печать поставил на важной бумажке.

– Да… – Лара сделала паузу, надеясь, что директор объяснит причину своего странного поступка.

Но он молчал, и тогда Лариса пошла в атаку сама:

– Василий Андреевич, это я во всем виновата. Увольте лучше меня!

Сказала и сама удивилась, как здорово вышло – так ласково, нежно, мягко. Она раньше так не умела! Кажется, директор тоже почувствовал перемены. Его беспомощный взгляд остановился на новой Ларисе:

– Ну что ты… Вы… Как это тебя уволить… Ты у нас… Вы у нас… – Он будто застеснялся и занервничал. – Вы – самый ценный сотрудник. Я так не могу…

– Понимаете, – вкрадчиво объясняла она, – в силу маленького опыта руководства, я неправильно обращалась с сотрудниками, и оттого все беды. Просто я их сама загоняла. Они притаились, перестали раскрывать свои творческие стороны, побоялись быть инициативными. А сейчас вот мне в голову пришла идея – а не сделать ли наш канал исключительно женским? А что, у нас журналистки – женщины. Они всю информацию передают от себя, а значит, по-женски. Допустим некий феминистический акцент, а? Мы завоюем свою аудиторию, и в следующий раз нас не то что проведут на спутник, еще уговаривать станут!

Василий Андреевич взял со стола карандаш и принялся крутить его в руках.

– Канал для женщин… Я уже думал, что профиль менять надо! Не взяли мы этот сегмент, как не стыдно признавать… Женский канал… А что, это хорошо! У нас вот и руководство прически меняет и все хорошеет, – сделал он заодно комплимент Ларисе.

– Я разработаю проект и представлю его вам тогда. Хорошо? – улыбнулась девушка.

– Хорошо! Представь!

– Я даже с девочками посоветуюсь! Вместе сделаем! – Ларисе вдруг захотелось, как ребенку, прыгать от радости и хлопать в ладоши. Глаза ее загорелись счастьем. – А девочек можно я обрадую, Василий Андреевич?.. Мы ведь их оставляем? Они сегодня перенервничали, бедные!

– Обрадуй!.. Кстати, – директор посмотрел на нее немного нерешительно. – Что-то вы, Лариса, давненько в шахматы играть не заходили. Может, сыграем партию?

– Много работы! – поспешно выпалила Лариса. – Как-нибудь в другой раз!

– Ну хорошо, – директор вздохнул и с нарочитым видом уткнулся в бумаги.

Понимая, что больше не стоит раздражать начальство, Лара мигом исчезла из кабинета, вприпрыжку рванула в журналистскую и, чуть не срываясь на визг, объявила:

– Остаетесь! Все остаетесь! И канал меняет свое лицо! Все – марш пить чай! За чаем расскажу!

Спустя десять минут весь журналистский отдел во главе с замом главреда дружно пил чай, заедая конфетами. Лара и сама не заметила, как ее отношения с девочками вышли на новый уровень. Ее сотрудницы уже не фыркали, не шептались, не зажимались, а запросто разговаривали на любые темы, шутили, смеялись.

– А мне, когда Андреевич сказал про увольнение, я подумала: «Ну все – труба!» Я ведь только кредит взяла на автомобиль… – рассказывала Машка.

– Как? Ты автомобиль приобретаешь? – заинтересовалась Лара. – Расскажи!