Юрец сощурил свои неземные перевёрнутые глаза и долго молча меня изучал. Как тогда, когда мы встретились в первый раз. Потом сказал:
— Опиши подробнее, как ты летаешь.
Я описал, как мог. Юрец кивнул:
— Возможно, ты нам подходишь.
— Подхожу… для чего?!
— Скоро узнаешь, — сказал Юрец.
Он по-прежнему встречал и провожал меня рукопожатием, но я больше не мыл после него руки. Уродство, как оказалось, перестаёт быть уродством, когда объясняется инопланетным происхождением, и моё отвращение довольно быстро превратилось в восхищение тем, как он круто справляется в чужих для себя био-, метео— и гравитационных условиях.
Однажды вечером, когда я вернулся домой от Юрца, мама сделала «психологический взгляд» и спросила:
— Что ты можешь сказать о Юре?
Мне почему-то захотелось сказать ей правду, и я ответил — не рассчитывая, что она мне поверит:
— Он с другой планеты.
Её реакция меня удивила. Она кивнула, очень серьёзно, в знак моей правоты. И прошептала:
— Да, он как будто с другой планеты.
Сейчас мне кажется, что именно эти её слова окончательно укрепили меня в моей вере в Аргентус. Уж если мама, которая закончила курсы психологов, считает, что Юрец не похож на землянина… А впрочем, ей просто могла рассказать тётя Лена. Что только лишний раз подтверждало: Юрец — аргентянин.
— …И мы, обычные люди, — у неё дрогнул голос, — должны хорошо принять его в нашем мире, правда?
— Правда.
— Ты молодец, Андрюша.
Она обняла меня, но я вывернулся. Не люблю, когда меня тискают. И я не понял, что она имела в виду и за что меня похвалила. Какой дурак будет плохо принимать инопланетянина с планеты Аргентус?
Юрец увлекался биоинженерией. Поэтому, во-первых, у себя в комнате на подоконнике он выращивал растения из косточек и семян, причём с прекрасным результатом — у него взошли помидор, перец, лимон, мушмула и финик, — а во-вторых, занимался выведением улитки из яйца. Яйцо было похоже на небольшую белую бусину, Юрец держал его в кокосовом грунте, в пластиковой баночке из-под сметаны, и ежедневно увлажнял грунт водой. Он говорил, что для его биоинженерии важны именно собственноручно выращенные им, Юрцом, образцы земной флоры и фауны — только в этом случае есть шанс, что ему удастся вступить с ними в контакт и создать хотя бы примитивную, но всё-таки Цепь и замкнуть её. Из растений наиболее перспективными ему представлялись финик и мушмула. Что такое Цепь, Юрец мне не объяснял, он просто упоминал её время от времени и, кажется, исходил из того, что я, конечно же, в курсе, о чём речь. Сначала я стеснялся обнаружить свою неосведомлённость и с умным видом кивал. Но потом, проведя несколько часов в Интернете, но так и не обнаружив сколько-нибудь подходящую «цепь» в нужном контексте (я вводил запросы «флора фауна создать цепь» и «флора фауна контакт замкнуть цепь» и даже «помидор финик мушмула улитка цепь»), я всё же спросил его.
— Ты правда не знаешь? — Юрец уставился на меня так, словно я на его глазах превратился в говорящую мушмулу. — Да, ты не знаешь… Вы, земляне, не знаете. То есть всё ещё хуже, чем я предполагал. Вы не просто разомкнули Цепь. Вы её уничтожили. Причём так давно, что сами забыли о том, что она когда-то существовала.
Юрец замолчал, отвернулся и принялся опрыскивать своё ненаглядное яйцо из водяного пистолета. Я смотрел на его перекособоченную спину, и мне казалось, что она перекособочена как-то осуждающе.
— У нас была миссия, — сказал наконец Юрец, по-прежнему стоя ко мне спиной. — У нашего корабля на Земле. Найти подходящего, обучаемого аборигена и отвезти на Аргентус. Для установления дружественных контактов, но главное — с образовательными целями. Наша цивилизация значительно более развита, чем ваша, и мы хотели по-дружески показать вам, как всё должно быть. И вот теперь, когда я…
— И чем это наша цивилизация хуже? — Моё самолюбие было задето.
— У вас нет Цепи. — Юрец повернулся и посмотрел мне в глаза. — Но речь сейчас не об этом. А речь о том, что выполнить миссию теперь могу только я, единственный выживший из команды. Я много думал, анализировал. Ты подходишь. Корабль прибудет за мной через шесть недель, и я готов тебя взять. — Он полуприкрыл свои перевёрнутые глаза и стал похож на сову. — Готов ли ты отправиться со мной на Аргентус, планету серебристых камней?
Я ждал этого давно. Наверное, с самого первого дня. Приглашения. Но сейчас, когда Юрец и правда меня позвал, я вдруг почувствовал панику. Как будто паркетные доски в юрцовской комнате стали вдруг неустойчивыми и зашатались под моими ногами. Как будто по спине, вдоль хребта, заскользила целая стая улиток. Шесть недель. Так скоро. Корабль прибудет так скоро.
Читать дальше