Array Белобров-Попов - Русские дети (сборник)

У входа в двадцать седьмой тлел вялый скандал: длинный прыщавый парень пытался, визгливо вскрикивая, растоптать здоровенную картонную коробку, а невысокий, похожий на него человечек пытался парня удержать, хватая за руки и бормоча. Два стриженых носатых охранника скучали чуть поодаль, не вмешиваясь.

Мама с Данькой шустро проскользнули мимо и чуть не врезались в огромного картонного Громовика. Он высился у входа в следующее задние. И очереди там не было. Вообще.

— Во везёт, докажь, мам? — крикнул Данька и побежал.

На складе пахло карамелью и электричеством. Склад вообще был похож не на склад, а на тир в луна-парке, по крайней мере видимая часть: зал с высоким, ярко освещённым прилавком, за прилавком — красивая девушка в космической одежде, за космической спиной — портреты Громовика, Макса-молнии, Озоны и менее интересных Даньке героев. Девушка даже поприветствовала Даньку салютом Орбиты, правда, когда вошла мама, опустила руки и невинно поздоровалась.

Мама замешкалась — сперва пристраивала чемодан к стенке, потом не могла разобраться с бумажками и в итоге протянула не ту. Девушка бумажку тут же со вздохом вернула, а вторую взяла не сразу.

— Зеленых Громовиков нет, только синие и карие, — предупредила она.

Данька выпалил, уже не пытаясь сдержать сияния:

— Мне кареглазого!

И украдкой показал ответный салют Орбиты. Девушка посмотрела на маму и сказала:

— А если…

— Несите уже, девушка, — устало сказала мама. — Сейчас, Нюшка. Потерпи.

И Данька дотерпел. Девушка вынесла здоровенную цветную коробку — и в ней был Громовик. Наверняка кареглазый. Со всей оснасткой, включая челночный ранец с чехлом и резервную подзарядку.

— Проверять будете? — спросила девушка без улыбки.

Данька заметался. Он хотел довезти Громовика домой в целой упаковке, которая сама по себе была круче всех магазинов города, — но и проверить, а главное, активировать Громовика хотел сразу. И приписать себя к Громовику как Макса-молнию. Только после этого Громовик станет его, Данькиным.

— Мам! — сказал он отчаянно.

— Проверка изделий данной категории предусматривает их активацию, — сказала девушка без интонаций.

Данька нетерпеливо кивнул и не стал слушать дальше — тем более что дальше были непонятные слова про выполнение Службой оферты в полном объёме и безусловном вступлении в силу обязательств, взятых на себя второй стороной.

— Мам, — жалобно повторил Данька.

— Нюшка, тебе нравится? — спросила мама, гладя Даньку по рукам, от плеча к локтю. Глаза её бегали по всему Данькиному лицу, будто муравья ловили.

— Ты что, мам, вообще круть, — сказал Данька.

— Нюш, ты помнишь?.. — спросила мама.

— Помню, помню, мам, — сказал Данька, нетерпеливо переминаясь. — Ну можно, а?

— Проверяйте, — сказала мама девушке.

Девушка принялась расхлёстывать ремни на коробке — быстро и ловко, явно так, чтобы потом можно было застегнуть обратно. А мама чуть присела и обняла Даньку, вдавившись твёрдым лбом ему в висок. Неудобно, немножко больно, горячо и мокро на щеке, ну и вообще — он маленький, что ли. Но Данька не стал возмущаться. Мама ведь сделала что обещала, и вообще, женские слабости нужно уважать.

Данька снисходительно приобнял маму за плечи. Мама горячо заговорила:

— Нюшка, первое время баба Настя присмотрит, она и встретит, а потом, ну как договорились, ты не грусти только, всё хорошо, это недолго, я постараюсь, как…

— Мам, ну что ты, — сказал Данька. — Конечно, хорошо будет. У меня же теперь Громовик есть.

За спиной кашлянули. Данька бегло оглянулся. Рядом стояли два охранника, конечно носатых и стриженых. Один из них спросил маму о чём-то, она сказала: «Да-да, секундочку» — и снова обняла Даньку, шепча женские глупости про любовь и прочее. Громовик вылез из коробки, сел, встал и сложился втрое, — Данька заворожённо подглядывал поверх маминого локтя.

За спиной сказали:

— Женщина, время.

— Да-да, — повторила мама и стиснула Даньку почти до боли.

— Нюшка, ты только не бойся.

— Да я и не боюсь, — сказал Данька. — Пока, мам.

И почти уже не отрывал взгляда от Громовика. Только на две секунды оторвал — вспомнил всё-таки, как в школе учили. Повернулся, улыбнулся и сказал:

— Спасибо, мам.

Мама улыбнулась, вытерла длиннющие ресницы и вышла вместе с охранником.

Данька, не обращая внимания на второго охранника, который повезёт его обратно как победителя, повернулся к коробке. А Громовик повернулся к Даньке. И раскрыл глаза. Они были карими и блестящими.