Ирина Дудина - Богема с Невского проспекта

Несколько лет назад мой приятель — режиссёр попросил меня сняться в проекте «Скрытая камера». Я должен был играть на аккордеоне в переходе у метро, собирать деньги. Я сдуру согласился, я не ожидал, что это окажется таким серьёзным психологическим переживанием для меня. Я в своей жизни прыгал с парашютом с вертолёта, хотя очень боюсь высоты, я много раз себя переламывал, переступал через себя, хотя это было безумно тяжело. Но я такого не ожидал… Сначала, когда я встал у перехода на пересечении Садовой и Невского, мне было очень стыдно, особенно перед теми, кто, стыдясь меня, пробегал мимо, не поднимая головы. Потом я подумал: «А чего стыдно то? Я играю, зарабатываю деньги…». Пока я играл и переживал, вдруг обнаружил, что вокруг собралась приличная толпа, мне стали бросать деньги. Между прочим, это было утро, будний день, но за небольшое время я прилично заработал. Одна женщина бросила мне странную фразу: «Ну что, вас тоже демократы довели?». А другая пожилая женщина развязала платочек, в котором хранила мелочь, и высыпала мне её. Я с ужасом подумал, что, возможно, это все её деньги. Мне было ужасно неудобно, но она отдавала мне их с чистым сердцем. Потом меня раскололи, узнали. Все заработанные деньги я отдал настоящему аккордеонисту — инвалиду без ноги, стоявшему неподалёку от меня.

В начале 90-х на Невском магазины искали новые формы рекламирования своего товара. Я ехала по Невскому, на углу Садовой и Невского наш троллейбус на какое то время замер в пробке. Над выходом из метро находилась стеклянная колба, в ней в то время выставлялись дорогие натуральные шубы. На этот раз в колбе неловко подпрыгивала в шикарной шубе шикарная девушка-модель. Она подбрасывала воздушный шарик. Было видно, что девушка устала от этого странного занятия, возможно, даже стыдится его. Рядом со мной маленький мальчик стал дёргать за руку своего папу: «Папа, папа, смотри, тётя в стеклянном ларьке прыгает с шариком! Зачем она туда забралась?». Папа, сам угрюмо наблюдавший в запотевшее стекло за девушкой, ответил сыну: «Вот будешь плохо учиться, и тебе тоже придётся так прыгать!».

Не знаю почему, но у меня такое свойство — притягивать к себе всё самое странное. В тот день я шла по Невскому и чувствовала, что обязательно что-то произойдёт. Произошло. Через плотную толпу продирался высокий даун в шапке-ушанке, он что-то мычал, косые маленькие глаза его явно были обращены ко мне, он смотрел на меня, как на близкую знакомую, широко улыбаясь. Честное слово, я не была знакома с этим человеком. Но он всех расталкивал и явно пытался подойти ко мне. Толпа расступалась, все думали, что это мой странный дружок. Наконец несчастный больной человек добился своей цели, приблизился ко мне, радостно жестикулируя и что-то невнятное мыча, и больно стукнул меня по голове кулаком. Потом ещё. Мне показалось, что он хотел нанести мне град ударов, я ловко увернулась и побежала. Он какое-то время преследовал меня, но мне удалось скрыться.

Несколько лет назад в Петербурге проходили дни Манчестера. На углу Невского и Малой Конюшенной готовился к представлению уличный театр из Манчестера. Клоун работал с палочкой, к которой был на резиновой верёвочке привязан мячик. Мячик был как заколдованный, и проделывал противоестественные, не поддающиеся законам физики трюки. Рядом с ним то же самое делал человек в нормальной, неклоунской одежде. Но у него почему-то плохо получалось. Мячик соскальзывал всё время. Мужчину дёргал за руку его малолетний сынишка. Но мужчина упорно продолжал своё занятие. Несколько актёров ходили на ходулях, отрабатывали какие-то довольно сложные опасные трюки с прыжками. Ко мне подошёл актёр, мы с ним разговорились. Я спросил про странного человека в неклоунской одежде: «Это кто, статист или ученик?». «Нет, это русский. Он подошёл к нам, долго смотрел на нашу репетицию, на клоуна Сэма, потом он попросил у него его инструмент и попросил показать, как это делается с мячиком. Ему показали, и он стал тренироваться. Он уже долго, два часа тренируется»…

В конце 60-х — начале 70-х Невский был нашей гостиной — там можно было встретить всех друзей. Я помню, как очень хотел купить книгу поэта Тао Юань Мина. Вдруг я её обнаружил в Доме книги, стоила она 37 копеек. К своему счастью я обнаружил в кармане ровно 37 копеек и совершил долгожданную покупку. На Невском я встретил поэта Евгения Вензеля и похвастался ему, как мне повезло. Он сказал: «Подумаешь! Точно такую же историю про ровно 37 копеек рассказало мне сегодня уже 3 человека! Невский — это большая деревня!». Я почувствовал себя посрамлённым. Нынешний Невский давно перестал быть для меня гостиной — идёшь и никого не встречаешь, потому что все мои знакомые и друзья той поры или умерли или уехали в другие страны…