Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс

В этот момент мысли Шарлотты были заняты другим: ей вдруг стало стыдно, что она в письме родителям чуть не назвала их машину «стареньким пикапом». Хорошо, вовремя заметила. Отец ведь без этой развалюхи как без рук, а она пишет о ней как о какой-то бесполезной рухляди. «Глаза затуманились от слез…» Ну ничего себе! Интересно, что сказали бы мама с папой, читая такое. Тоже мне, изящная словесность…

Шарлотта вырвала листок из тетрадки и отложила в сторону. Она написала всего пару строк, так что можно будет еще использовать его для черновиков. Наклонившись над столом, девушка вновь принялась за письмо:

Дорогие мама и папа!

Надеюсь, я выглядела не слишком грустной, когда провожала вас. Глядя вам вслед, я вдруг поняла… – Она хотела написать: какой долгий путь я проделала, но внутренний сигнал тревоги снова заставил Шарлотту задуматься и несколько изменить заготовленную фразу: …что мне будет очень вас не хватать. Но здесь у меня так много занятий, лекций, знакомств с новыми людьми и… – Больше всего ей захотелось написать так: и я ежедневно усваиваю всё новые дурацкие правила первобытной жизни в этом диком племени под названием Дьюпонт, – но, конечно, Шарлотта заставила себя изменить формулировку: …я привыкаю к новой жизни, совсем не похожей на прежнюю, и по правде говоря, у меня совсем нет времени на ностальгию. Хотя порой я с легкой грустью вспоминаю наш дом и вас.

Учиться оказалось не настолько трудно, как я боялась. Один преподаватель, чьи лекции по французской литературе я собиралась слушать, даже сказал, что у меня «слишком высокий уровень» для этого курса. Если честно, меня и саму удивил его метод преподавания французской литературы, и я с удовольствием записалась на другой курс – более высокого уровня. У меня складывается впечатление, что поступить в такой престижный университет гораздо труднее, чем удержаться в нем, хотя я, конечно, еще не все здесь знаю, и мне не следовало бы судить так категорично… – тут Шарлотте захотелось написать: а то как бы не накаркать – очнешься, и окажется, что ты снова дома, в округе Аллегани, но она заменила эти слова на более нейтральные: …потому что можно спугнуть удачу.

Библиотека тут просто потрясающая. Вы, наверное, помните ее, это самое высокое здание во всем кампусе, то есть университетском городке. В библиотеке девять миллионов книг, есть литература по любой теме, какую только можно себе вообразить, иногда компьютер выдает такой огромный список, что трудно даже решить, с чего начать. Народу в библиотеке всегда много – в любое время дня и ночи. Многие студенты ходят заниматься не только днем, но и по ночам. Тут недавно я сама пошла туда позаниматься… – Нет, на всякий случай исправим на: мне пришлось пойти туда позаниматься довольно поздно, нужно было поискать кое-что в каталоге, и в зале, где стоят примерно 25 компьютеров, оказалось только одно свободное место. Так что мне еще повезло, что я успела его занять. Там даже можно завязать знакомство, когда… – Нет, конечно, нельзя писать: когда ругаешься из-за последнего свободного компьютера, а вместо этого следует сказать: …когда выясняешь, кто последний в очереди. И хватит об этом – никаких имен, никаких упоминаний о половой принадлежности.

Моя лучшая подруга – девочка из Цинциннати, Огайо, ее зовут Беттина, и она живет на одном со мной этаже. Мы познакомились как-то раз поздно вечером, когда нам обеим не спалось. Чтобы не скучать, мы обе тогда решили спуститься в Общий зал заседаний и немного почитать. Беттина очень приятная и энергичная девушка, скромная, но не застенчивая. Она легко сходится с людьми. Если Беттине кто-то симпатичен, она просто подходит и здоровается.

Вы не волнуйтесь, вообще-то я сплю хорошо. Единственная проблема состоит в том, что иногда Беверли возвращается в общежитие и ложится спать очень поздно, порой… – Написать бы им правду: в 3, в 4 и даже в 5 утра, но лучше ограничимся более мягким: …Чуть ли не во втором часу ночи, и когда она приходит, я, естественно, просыпаюсь.

Шарлотта снова откинулась на спинку стула и уставилась в окно – в бесконечные световые годы темноты и пустоты. Вот здесь, на этом месте, можно было бы разреветься и рассказать обо всем маме. «Мамочка, только ты сможешь понять, как мне здесь тяжело, только ты сможешь помочь! У меня ведь больше никого нет! Послушай меня! Можно, я расскажу тебе все так, как оно есть на самом деле? Беверли не просто возвращается домой под утро и, как я написала, «ложится спать очень поздно»! Она приводит с собой парней, заваливается с ними в постель, и они… они… занимаются этим буквально в четырех футах от моей кровати! Она ведет как раз то, что называется «беспорядочной половой жизнью»! Но Беверли не одна такая – тут все так живут! Девчонки отправляют друг друга по очереди в секс-ссылку! Девчонки из богатых семей, набравшие по полторы тысячи баллов на вступительных экзаменах, вопят на весь коридор: «Я хочу трахаться!», «Пойду прошвырнусь, может, подцеплю кого-нибудь, а то мне сегодня потрахаться не с кем!» И это девушки, мама, понимаешь, девушки, которые учатся в Дьюпонте – учатся и живут рядом со мной! Мамочка, что мне делать?…»