Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс

Девушка действительно посмотрела ему в глаза – если не с подозрением, то, по крайней мере, с пристальным вниманием.

– Мне надо попробовать поспать, – сказала она, бросив взгляд в сторону кровати. – Я так устала. И свет выключать не надо. Если хочешь заниматься или… что-то делать, то пожалуйста. Меня это не беспокоит.

«Если хочешь что-то делать, то пожалуйста – меня это не беспокоит?» Эдам воспринял слова Шарлотты как дурной знак. Разжав объятия, он поклонился ей и жестом обеих рук показал на кровать, словно в шутку представляя своей даме столь важный предмет мебели.

– Конечно, разумеется! Ваша постель ждет вас.

Шарлотта явно не была намерена вникать в тонкую иронию собеседника и уж тем более читать намеки разной степени прозрачности. Она повернулась, подошла к кровати и забралась под одеяло прямо в чем была, не раздеваясь, а потом укрылась с головой.

Чуть раздосадованный таким оборотом дела Эдам стал вытаскивать из-под кровати тот самый запасной матрасик. Обтянутый тканью кусок поролона оказался покрыт толстым слоем пыли. Эдам посчитал возможным мысленно попенять Шарлотте на то, что она согласилась получить кровать в свое единоличное пользование, не заставив слишком долго себя уговаривать. Отказалась один раз для проформы – и все.

Не глядя на гостью, он стал прикидывать, как лучше расположить запасное спальное место. Вдруг с кровати донесся слабый голос:

– Эдам? О, Эдам, я даже не знаю, как тебя благодарить… ты сегодня просто спас мне жизнь… спас… мне… жизнь, Эдам… Я этого никогда не забу-у-у-у… – всхлипы, – …у-у-уду… О, Эдам, не оставляй меня!

– Все хорошо, Шарлотта, – сказал он. – Я здесь. Попытайся уснуть. – К своему удивлению, эти слова он произнес не так тепло и нежно, как следовало бы.

Обмахнув пыль с матраса, Эдам положил его на пол, бросил на него пару старых драных одеял, свернул… нет, не свернул, а скомкал свою чертову куртку, сделав из нее подушку, выключил чертов свет, в темноте разделся до трусов и футболки, лег на чертов матрас и, издав тяжелый, по-собачьи глубокий вздох, погрузился в сон…

Клиника! Почет и уважение пациенток! Несчастные анорексичные девушки – бледные, костлявые, почти лишенные какого-либо намека на существование молочных желез, – и все они тянутся к нему белыми, как бумага, тощими руками с длинными тонкими пальцами… Прямо перед ним – бледная, мертвенно-бледная дистрофичка, у которой по неведомой причине образовался животик: не то округлость, не то припухлость размером с небольшую дыньку. Она спрашивает: почему? Почему? Почему? Все очень просто, отвечает почтенный консультант, – и это он! Вы начали есть, и ваше тело накапливает жир в том месте, где он всегда скапливается быстрее всего, то есть – в области живота. Красивая девушка, стоящая у него за спиной, – он не видит ее, но почему-то знает, что она красивая, – говорит негромким, мягким голосом:

– Но это ведь не так, Эдам… Эдам?… Эдам?… Эдам!.. Эдам!..

Он проснулся в темноте.

– Эдам! – с отчаянной тоской повторил тот же голос. Постепенно возвращаясь из бездонных глубин сна в реальность, он понял, что это Шарлотта, и она лежит на его кровати, а он на полу, на запасном матрасе.

– Эдам!

– Что такое?

– Я… не… знаю… что происходит! – Она словно выдавливала из себя слова по одному. – Пожалуйста, обними меня! Пожалуйста, обними меня!

А сколько времени? Темно – хоть глаз выколи, который час – вообще непонятно. Он откинул одеяла и, привстав на матрасе, наклонился к кровати. Как только он коснулся постели, то сразу почувствовал, что она дрожит от рыданий Шарлотты.

– Ну, что случилось?

– Я не… знаю… Обними меня… Эдам.

Шарлотта лежала на боку лицом к нему. Это он сумел разобрать даже в темноте. Наклонившись, он просунул руку под ее шею, а второй обнял ее за плечи. Девушку трясло, как в лихорадке.

– Эдам, я так… мне так… побудь со мной рядом. Пожалуй, ляг рядом. Я так боюсь!

– Рядом с тобой?

– Да! Обними меня! Прижми меня к себе! Мне кажется, что я вылезаю из кожи! Пожалуйста!

Смущенный, взволнованный, сбитый с толку и возбужденный, он забрался на кровать и лег поближе к Шарлотте. Его колени прижались к ее бедрам. Шарлотта перевернулась на другой бок и оказалась спиной к нему.

Она продолжала ужасно дрожать.

– Обними меня! Я не понимаю, что происходит! О Господи, ну пожалуйста! Обними меня!

Эту просьбу он выполнил. Его грудь оказалась прижата к ее спине. Эдам чувствовал застежку ее лифчика. Головой он уткнулся в ее затылок. Шарлотту по-прежнему била дрожь.