Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс

Грег снова вздохнул и все так же устало ответил:

– Слушай, таких упрямых, как ты, еще поискать. Ну что ты уперся в свои истории? С какой, спрашивается, стати ты так беспокоишься из-за этого, например, баскетбола? Выдвигаешь обвинения, бросаешься такими словами, как «лицемерие»…

Эдам не столько слушал Грега, сколько по губам расшифровывал его речь и при этом… закипал от злости. Грег почему-то вбил себе в голову, что имеет право вести себя с остальными «Мутантами Миллениума» как начальник с подчиненными, причем не только в вопросах, касающихся газеты, где он действительно был главным редактором, но и во всем остальном. Кроме того, сознательно или подсознательно, Грег пытался подавить их даже физически. Например, он притащил в офис «Вэйв» здоровенное дубовое библиотечное кресло с резными подлокотниками, явно подавлявшее габаритами и массой всю остальную мебель в редакции. Вот и сейчас он почему-то стоял на ступеньках, а остальные «мутанты» – Камилла Денг, Роджер Кьюби, Эдгар Таттл и сам Эдам – сидели, как куры на насесте, у его ног…

В ответ на последнее замечание Грега Эдам только развел руками:

– Просто ушам своим не верю.

Спорить дальше, по крайней мере, сегодня, было бесполезно, и Эдам предпочел, по возможности сохранив лицо, избежать продолжения стычки. Он отвернулся и стал смотреть на дорожку, подходившую к колледжу Бриггс со стороны Главного двора Тут Эдам увидел нечто, заставившее его изумленно заморгать. Нет, это действительно она! Та самая очаровательная первокурсница-южанка с невинным и в то же время таким взрослым взглядом. Шарлотта.

Эдам встал и помахал рукой:

– Эй, Шарлотта, привет!

Так, значит, это на самом деле он. Более подходящего момента для появления на ее горизонте Эдам и специально бы придумать не смог. Шарлотта в общем-то и сама не слишком хорошо понимала на что ей сдался этот Эдам, с которым она и виделась-то оба раза при весьма неловких обстоятельствах, но в его защиту имелся один весомый аргумент. Он был пока единственным знакомым ей студентом, который разделял – по крайней мере, разделял в открытую – ее представление об университете как о храме науки, воспитывающем новое поколение интеллектуалов. «Мутанты Миллениума»… Что именно он там по этому поводу говорил, Шарлотта запомнила не слишком хорошо, но в конце концов это не суть важно. И вообще, Эдам не такой уж и страшный, как ей показалось с первого взгляда.

– Иди сюда!

И вот она уже подошла к лестнице колледжа Бриггс, и Эдам представил ее Грегу, Камилле, Роджеру и Эдгару Таттлу. Грег был высокий, худющий как жердь парень с шеей, похожей на карандаш, на которой держалась голова с большой гривой кудрявых волос. У Камиллы было азиатское лицо с гладкой кожей и правильными чертами, но сама девушка показалась Шарлотте мрачной и раздражительной. Роджер Кьюби фигурой напоминал расплывшийся пудинг. Излишний жир сводил на нет благоприятное впечатление, которое когда-то могло произвести его симпатичное и даже мужественное лицо. Кроме того, существенным недостатком Роджера была склонность чрезвычайно тупо шутить. «Шарлотт О'Хара?» – спросил он, когда Эдам представил ему Шарлотту. Эдгар Таттл был высокий и довольно симпатичный, но ужасно необщительный.

– Я обещал Шарлотте познакомить ее с некоторыми реальными «Мутантами Миллениума», а то она не верит, что такие существуют, – сообщил Эдам Грегу, которого, похоже, несколько задело такое замечание, хотя редактор и предпочел промолчать.

– А ты-то с чего взял, что мы реально существуем? – спросил Роджер, наслаждаясь собственным остроумием. – Нет нас – нет, и все.

Шарлотта улыбнулась – из вежливости и чтобы скрыть нервозность, но больше никто на очередную хохму Роджера не отреагировал.

– Слушай, Шарлотта, ты как раз вовремя, – сказал Эдам. – Повтори, пожалуйста Грегу то, что ты мне говорила про Джоджо Йоханссена и про тот случай на семинаре по французской литературе. Он не вполне доверяет моей информации о том, каким образом получают дипломы в нашем замечательном университете студенты-спортсмены. Как там назывался курс?

Шарлотта некоторое время помолчала, а потом коротко ответила:

– «Современный французский роман – от Флобера до Уэльбека». – По правде говоря, она не была уверена, стоит ли рассказывать о том случае целой компании старшекурсников, которых она практически не знает.

– Уэлл-кто? – переспросил Роджер.

– Уэл-бек, – ответила она, предложив более доступное произношение французской фамилии Уэльбека.