Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс

Сам верзила довольно сдержанно улыбнулся в ответ, кивнул и продолжал пробираться между столиками. Тут Шарлотте в голову пришла ужаснувшая ее мысль: этот парень на самом деле баскетболист, а значит, местная знаменитость, его знает весь кампус, и вот ее увидят вместе с ним, и тогда… Она была готова схватить салфетку и написать на ней объявление, чтобы потом повесить его себе на грудь или на спину:

А с другой стороны, кто ее может увидеть, и если увидит, то что из этого? Кому во всем Дьюпонтском университете есть хоть какое-нибудь дело до нее? Разве что Беттине, да и то едва ли.

Они наконец сели за столик, Джоджо наклонился над подносом со своим гамбургером и заговорил – негромко, явно не желая, чтобы вокруг услышали:

– Помнишь, что ты тогда мне сказала? После занятий по французской литературе у мистера Левина?

Шарлотта покачала головой, хотя на самом деле прекрасно все помнила.

– Ты еще спросила, почему я решил свалять дурака, когда Левин стал обсуждать с нами «Мадам Бовари».

Не в силах больше сдерживать свой интерес, Шарлотта спросила:

– И почему же ты свалял дурака?

– Вот этот самый вопрос я себе с того дня и задаю. – Его голос понизился почти до шепота. – Мне ведь эта книжка понравилась. И я действительно кое о чем задумался, когда ее прочел. А помнишь, что ты еще сказала?

На этот раз Шарлотта не нашла в себе сил соврать и помотать головой. Посмотрев секунду собеседнику в глаза, она медленно, словно преодолевая внутреннее сопротивление, кивнула.

– Ты сказала, что я на самом деле знал правильный ответ. И я ведь правда знал. А тебе хотелось понять, почему я сделал вид, будто вообще ни во что не въезжаю и даже книжку не читал.

Джоджо сделал паузу, явно в ожидании встречного вопроса. Шарлотте ничего не оставалось, как поинтересоваться:

– Ну, и почему?

– Да понимаешь, там в аудитории были еще трое ребят из нашей команды. Ты не думай, они отличные парни, тут дело не в этом… То, что мы на занятия пришли – это ничего не значит, ну, ничего в этом плохого нет, мы же все-таки студенты и должны ходить на занятия и получать зачеты. Хотя есть там у нас один умник, так он почему-то больше всех переживает, чтобы мы по возможности не были в курсе, какие он еще зачеты сдал и какие отметки получил. В общем, дело не в этом. Просто у нас в команде есть неписаное правило: ни в коем случае никому не показывать, что ты интересуешься хоть одним предметом. Так что если дашь понять, что ты, например, не только прочел книгу, но она тебе еще и понравилась, тебя могут так обосрать – мало не покажется.

– Слова-то выбирай, – перебила его Шарлотта, слух которой действительно оскорбило прозвучавшее выражение.

Джоджо уставился на нее. Несколько секунд он сидел неподвижно и копался в памяти, пытаясь сообразить, что же такого неприличного он успел брякнуть. Наконец его осенило.

– А-а, ну да, извини! Просто сорвалось! – Повисла неловкая пауза… Наконец он спросил: – А ты вообще откуда?

В ответ Шарлотта протараторила уже привычную скороговорку:

– Из Спарты, Северная Каролина, – это высоко в горах – ты об этом городе никогда не слышал – о нем вообще никто никогда не слышал. И кстати, мы тут сидим с тобой, и ты спросил, откуда я, но до сих пор даже не поинтересовался, как меня зовут.

Джоджо просто онемел.

Шарлотта, в свою очередь, тоже испугалась, что зашла слишком далеко, и с милостивой, прощающей улыбкой сказала:

– Я – Шарлотта. Ну ладно, значит, ты рассказывал мне о том, какое ты испытываешь давление со стороны товарищей по команде или, говоря иными словами, со стороны других индивидов твоего круга общения.

Джоджо задумчиво поджал губы и заметил:

– Ну, не то чтобы на меня на самом деле кто-то давит… – Он запнулся, явно смутившись под холодным, полным сомнения, словно пронизывающим его насквозь взглядом Шарлотты. – Ты пойми, это начинается еще в школе, причем даже не в старших классах, а когда переходишь из начальной школы в среднюю. Тренеры, да и все вообще уже успели мне уши прожужжать: «Молодец, у тебя получается, здорово играешь». И что мне на это сказать? Они твердят: «Ты очень высокий для своего возраста, ты особенный, ты можешь стать большим спортсменом». Три разных школы, представляешь, три средних школы заманивали меня к себе! Я даже и понятия не имел, какую выбрать. Папа сразу разобрался: посоветовал идти в ту, где больше всего ребят оказывается в летних баскетбольных лагерях первого дивизиона. Я его послушался, и мне пришлось ездить в самую дальнюю школу от нашего дома, Трентон-Сентрал.