— Здравствуйте, Эд, — сказал он.
Джейн не соврала насчет ноги. Выглядела она кошмарно: серая от голени до кончиков пальцев, а на самой лодыжке — громадный лиловый синяк в форме спиральной галактики.
Я подошел и пожал ему руку.
— Черт возьми, Барри, — сказал я, — надо было позвонить мне раньше, чем начнется гангрена.
Он посмотрел на свою ногу и сделал такой жест, словно отгонял дурной запах.
— Сильно растянул, вот и все. Ничего особенного. Надо просто ее не трогать, а дальше организм сам справится. Незадача в том, что я уже внес аванс за первый этап, и обратно его не отдадут. Может, вы думаете, что на деньги в таких местах всем плевать, но, поверьте мне, эти люди считают каждый цент.
Хлопнула дверь, и вошла Мари. Увидев меня, она прикрыла один глазок и понарошку сконфузилась. Потом протянула мне ручки, и я подхватил ее под мышки.
— Я играла с Джастином, и смотри, что у меня получилось, — сказала она и сунула мне под нос свое запястье. Кожа на нем была красная и липкая. — Обжог сумаха, — гордо пояснила она.
— Фу, — сказал я и поставил ее обратно. — Слушайте, Барри, я бы поздоровался с Джейн, если вы знаете, где она.
Я еще не говорил ей, что подал заявление на перевод в Хот-Спрингс, где открывался наш новый филиал. Если его примут, я получу повышение и под моим началом будут работать люди. Я хотел, чтобы она была в курсе.
Барри покачал головой.
— Боюсь, это невозможно, — сказал он. — У нее сеанс уединения.
— Да я только сунусь на секундочку и скалу: «Привет».
— Мне очень жаль, но сейчас к ней никого не пустят, даже меня. Доступ закрыт на тридцать шесть часов. Если хотите, оставьте записку.
Я подумал.
— Ладно, не надо. Тогда поехали, что ли.
Барри поднялся, опершись на старый металлический костыль со сложенным полотенцем вместо мягкой подушечки сверху. Я хотел взять его рюкзак, но он решил показать, какой он кремень, и заявил, что справится сам. Потом поковылял за мной по дорожке, останавливаясь через каждые пять шагов, чтобы поддернуть лямку.
У машины я открыл ему дверцу, однако он не сразу полез внутрь. Барри стоял, покачиваясь на костыле, и озирал небо, поля и упавшие деревья, которые начали приобретать цвет фруктового мороженого. Он почесывал закопченную бороду и дышал глубокими, жадными вздохами.
— Эх, как же я буду скучать по всему этому, — сказал он. — Настоящий чистый воздух. Слава богу, есть еще на земле что-то, к чему эти олухи не могут приляпать фирменное клеймо. Страсть как не хочется уезжать.
С дальнего конца озера взмыла стая диких гусей. Они построились неровным бумерангом и потянулись в сторону. Барри поднял Мари, чтобы ей было видно их над машиной. Одной рукой он обнял ее за плечи, а другой подхватил под коленки, а потом прижал мою дочь к своему животу, и мне тут же стало ясно, что он делал так много раз. Не спуская глаз с гусей, Мари рассеянно теребила ухо Барри облезшей ручонкой. Я наблюдал за ними, а они — за птицами, которые перекликались такими голосами, точно кто-то выдирал из старых половиц ржавые гвозди.
Я сдвинул переднее кресло, чтобы Барри мог залезть назад и расположиться. Сначала он сунул туда костыль и оперся им на сиденье, когда залезал в машину. На конце костыля не было резиновой пробки, он зацепился за виниловую обивку и прорвал дырочку в форме короны. Барри покосился на меня, проверяя, заметил ли я, а потом виновато вздрогнул.
— Ой, — сказал он, — Барри, Барри, какой же ты неуклюжий сукин сын!
Я перевел дух.
— Ерунда, — сказал я.
Он потрогал дырку пальцем.
— Знаете что? Мы вам купим такой наборчик. Ну, которые продают, видели? Заклеим, и порядок.
— Такую большую не заклеишь. Да ладно, забудьте.
Я хотел было подвинуть кресло обратно, но Барри положил на него руку.
— Эй-эй, постойте-ка, Эд.
— Чего?
— Не надо на меня сердиться. Мы это починим. Если сами не сможем, заедем в ремонт, за мой счет. Правда.
— Да никто не сердится, — ответил я. — Это все равно не тачка, а хлам. А за ремонт они столько возьмут, что дешевле новую купить. Ну все, уберите руку.
— Можно я вам хоть пару долларов дам? — И он полез за бумажником.
— Нет.
Я пристегнул Мари к переднему сиденью, и мы тронулись.
Скоро мы уже ехали вдоль хребта, который идет по границе штата. Впереди, у дороги, маячила высокая расщепленная скала. Она смахивала на воронью голову с приоткрытым клювом.
— Мари! Как, по-твоему, на что похожа вон та скала?
Мари подумала.
— На жопу, — ответила она и залилась смехом.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу