Аля Аль-Асуани - Чикаго

Однако проблема не ограничивалась жадностью и эгоизмом Дананы. Марву все больше тяготило одно неприятное чувство. Вопрос весьма интимный и неудобный… Об этом она не могла рассказать даже самым близким людям. Марва страдала и упрекала себя даже за эти мысли. Существование ее было отравлено. Если говорить прямо, ей было противно то, как муж с ней обходился. Он приближался к ней и без ласки набрасывался, сидела ли она в тот момент перед телевизором или выходила из ванной. Возбужденный, он обрушивался на нее, как подросток, подкарауливший горничную. И это приводило ее в ужас, она переживала психологическую травму и унижение, а после на ее теле оставались болезненные синяки. Однажды ночью она, избегая от стыда смотреть ему в лицо, намекнула, что он причиняет ей боль. Он цинично рассмеялся и с гордостью заявил:

— Тебе придется привыкнуть, столько уж во мне силы и энергии. Все мужчины в нашем роду такие. У меня в деревне есть дядя, так он женился после восьмидесяти и завел детей!

Его непонимание разочаровало Марву. Сколько можно пытаться объяснить ему? Чтобы он понял, чего именно она хочет, Марва собралась было дать мужу прочитать красивый отрывок из Корана о том, что мужья должны относиться к своим женам с нежностью и мягкостью, но смутилась и промолчала… Через некоторое время он, находясь с Марвой наедине, неожиданно для нее попытался воспользоваться вонючим жиром. Она решительно отвергла это, с силой оттолкнула его и спрыгнула с постели. Марва просто возненавидела мужа и стала под всевозможными предлогами избегать близости. Однажды ночью он хотел силой овладеть ею, но она отскочила от него. Он рассерженно закричал, задыхаясь от похоти и тщетности усилий:

— Побойся Бога, Марва. Всевышний накажет тебя. Иди сюда. То, что ты делаешь, — по шариату грех, так считают все богословы. Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) сказал, что женщину, которая откажет своему мужу в постели, ангелы будут проклинать до утра!

Он лежал в постели под одеялом, она же стояла перед ним в пижаме. Ее охватила злость, она бросила на него взгляд, полный ненависти и презрения, и уже была готова ответить, что по исламу невозможно презирать женщину за отказ от сожительства с таким ужасным человеком, как он, и что Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) завещал давать развод жене, если муж ее сексуально не удовлетворяет. Ее ненависть достигла такого предела, что впервые она задумалась о разводе. Пусть даст ей развод и оставит ее в покое, и она вернется в Египет. Развод — благо по сравнению с таким отвратительным сношением каждую ночь. «Развод» — она сосредоточилась на этом слове так, что явственно увидела его перед глазами. Однако по какой-то причине (она пыталась потом понять ее, но не смогла), как только она собралась ответить мужу и открыла рот, чтобы произнести заготовленную фразу, ее охватили неясные противоречивые чувства, заставившие замолчать, и вот она уже медленно направилась к нему, как загипнотизированная. С холодным безразличием она сняла с себя все, одну вещь за другой, пока не осталась перед ним голой, и он набросился на нее, не встретив сопротивления.

С той ночи их отношения строились по-новому. Она отдавала ему свое тело с полной отрешенностью, закрывала глаза и кожей чувствовала его неприятное тяжелое дыхание. Ненавидела его тело. Проходили тяжелые минуты. Она еле справлялась с тошнотой, пока он не насладится и не распластается на спине, тяжело дыша и довольный собой, как будто одержал боевую победу. Она же бежала в ванную, где ее тошнило, а после плакала от унижения, слабости и боли, чувствуя себя так, будто ее жестоко избили. Ее лицо после этого менялось, становилось мрачным и покрасневшим, словно припухшим. Однако, несмотря на свое поражение в противостоянии полов, она раз за разом отвергала мысль завести ребенка. Данана настаивал на том, чтобы родить ребенка в Америке, и всеми способами пытался ее уговорить. Он бросал ей: «Глупая девка!» Она отвечала: «Пожалуйста, не разговаривай со мной таким тоном!» Она отворачивалась от него, он приближался к ней в добром расположении и шептал, практически шипел:

— Дорогая, послушай, что я скажу. Если мы родим ребенка сейчас, то у него будет американское гражданство, а вслед за ним и мы автоматически получим гражданство. Люди платят десятки тысяч за то, чтобы получить американский паспорт, а ты упускаешь такой шанс!

— Тебе не надоело повторять одно и то же? Я не хочу иметь ребенка сейчас. Не могу я родить ребенка только ради того, чтобы получить паспорт.