Денис Куклин - Могилы героев. Книга вторая

К тому времени Нина тоже получила диплом. Но в отличие от супруга она безнадежно отстала от жизни. А Россия бурлила, Россия вновь помолодела на тысячу лет. И государство вновь пожирало своих детей.

Отгремел август девяносто первого года, распался Союз советских республик, и деньги хлынули в руки тех, кто успел заранее поделить жирный пирог. Деньги хлынули в их руки как жидкое дерьмо. Не было им числа, и началась давка за место под солнцем. Те, кто замешкался, кому не полагалось по чину, столпились у высокого крыльца с крепко сжатыми кулаками. Они знали за что бились, и им бросили еще одну кость – приватизацию.

К этому времени Лапушку уже тошнило от денег. И он убедил себя в том, что работал чересчур много и теперь имеет полное право как следует отдохнуть. На семье невинное желание уставшего мужчины средних лет отразилось пагубно. Чем приятней ему отдыхалось с водкой и девками, тем стремительней разваливались отношения с супругой. Любовь детей он покупал сладостями и побрякушками. А с женой сначала дошло до побоев, а позже и до развода.

Стройный красавчик-фарца незаметно превратился в обрюзгшего неопрятного мужчину, внешности которого уже не помогали ни стильная одежда, ни дорогая косметика.

Развод прошел тихо. Лапина Нина Викторовна как субъект, не имеющий постоянной работы и возможности обеспечить двух иждивенцев, была лишена на детей каких либо прав и притязаний. Лапушка даже не пытался разрешить дело полюбовно. В него, словно, бес вселился.

После развода Нина переехала к матери, отец к этому времени уже умер. Она устроилась на работу в среднюю школу учителем биологии и впала в ступор. В високосный девяносто второй год, когда Нине исполнилось двадцать шесть лет, Лапушка не детей ее лишил, он из нее душу вынул.

Вскоре Лапин женился во второй раз. Его новая жена бледная, невысокая блондинка в дела мужа не совалась, не перечила ему, ублажала. С приемными детьми была ласкова и не теряла надежду завести своих. После оказалось, что совместная жизнь с Лапушкой ее не испортила. Она так и осталась тихим и добрым человеком. А вот дети распустились, воспитание на них совершенно не действовало. Это были хитрые, сообразительные, зажравшиеся бестии, которые не давали жизни воспитателям, учителям и охранникам. Мать они не видели годами и наверняка забыли бы ее вовсе, если бы не скоротечные предутренние сновидения. Жизнь у многих крадет счастье с раннего детства, оставив вместо души маленький колючий осколок, в котором тесно и тому малому, что называется – "я".

Между тем Нина медленно, но верно теряла себя. От молодой, насмешливой и чувственной женщины осталась стареющая неопрятная баба со всеми признаками депрессивного синдрома и раннего маразма. Она то оживлялась и впадала в суетливую деловитость, то превращалась в злобного загнанного в угол зверя.

Спустя два года из школы ее уволили за прогулы. Она еще работала уборщицей, работала токарем на заводе, работала посудомойщицей. Единственного несчастья избежала она в своем положении – не опустилась до пьянства, лишающего человека последнего достоинства. Дошло бы и до этого – по наклонной она катилась стремительно. Но в марте девяносто шестого года, когда она работала уборщицей во дворце культуры, Нина познакомилась с Ивлевым.

В то время в Татске проходила конференция одной из столичных политических партий, устроить которую решили поближе к краю земли русской. Делегаты подобрались один к одному энергичные и велеречивые. В малом зале три дня подряд устраивали банкеты. Где ни попадя курили и выпивали.

Нина равнодушно смотрела на заезжих господ, ее раздражало только одно – фантастическая неряшливость. В последний день конференции, убираясь в кабинетах на третьем этаже, она в буквальном смысле столкнулась с Ивлевым. Ведро с водой едва не опрокинулось, а из рук мужчины выпала папка с бумагами и документы рассыпались по полу.

- Ох, мать моя!- Воскликнул хорошо одетый человек и улыбнулся Нине.

- Осторожней надо,- угрюмо сказала она и присела, чтобы собрать бумаги.

Из полутемной ниши, словно тень, вышагнул невысокий светловолосый парень в спортивном костюме. От неожиданности Нина вздрогнула и испуганно посмотрела на незнакомцев. Именно в этот момент между ней и Ивлевым пробежала искра. От сердца к сердцу.

- Не пугайся, маленькая,- сказал он и взял ее за руку.

И еще она заметила, что левая рука у него висит как плеть, и дышит он с затруднением.