Игорь Клех - Миграции

В иорданской столице туристов сегодня немного, а в Джераше, на территории музея-заповедника под открытым небом, уже постоянно слышится американская, немецкая, шведская речь, встречаются группы с экскурсоводом, неожиданно много арабской молодежи — студентов и учащихся частных школ (в государственных — обучение раздельное и воспитание, соответственно, строже). Иорданки лиц не закрывают, но примерно половина из них одевается традиционно — летнее пальто, узкие брюки, туфельки, тугая полупрозрачная косынка, скрывающая волосы и шею. Возможно, по контрасту с западной модой выглядит это достаточно волнующе, особенно когда сопровождается быстрым взглядом украдкой, отчего вдруг и сам начинаешь чувствовать себя чуть не школьником. Мужской головной платок куфью (в Иордании он рябой — бело-красный, в отличие от черно-белого палестинского и чисто-белого саудовского) носят люди среднего возраста и старше, но далеко не все. Наш фотограф купил себе такой в сувенирных рядах у входа в Джераш, и Суфьян показал ему способы ношения куфьи. На типичного иорданца похож он в нем не сделался, скорее уж на типичного Лоуренса Аравийского.

Полуденное жесткое освещение для фотосъемки непригодно совершенно. «Фотографирует» свет — фотограф только нажимает на «спуск» в нужное время в нужном месте. Поэтому воскресным утром мы постарались выехать из Аммана пораньше. Запаслись водой, заглянули на голый холм с виллами местных богачей, откуда по воздуху перебрасывается сегодня стальной путепровод на середину проспекта Захран. Суфьян горячий патриот родного города и с энтузиазмом относится к его грядущему преображению. Участок земли на холме богачей площадью около 1000 кв.м. стоит уже больше $ 1 млн. Свою квартиру в новостройке площадью 150 кв.м. Суфьян купил в середине 1990-х за $ 100 тыс. Уже по дороге, за городом, одна из новых вилл нас неожиданно развеселила. Над ее воротами установлен поворотный макет самолета, показывающий, когда хозяин дома, а когда в отъезде, — готовый сюжет для Шехерезады.

Древняя Мадаба — городок крошечный, но симпатичный. Знаменит он своими мозаичными промыслами, но главное — живописной мозаичной картой Святой земли на полу церкви Св. Георгия, выложенной местными умельцами полторы тысячи лет назад. В XIX веке, когда возводили над ней новое здание храма, карту не уберегли — из-за ротозейства строителей и священнослужителей из ее 125 кв.м. уцелела только десятая часть — к счастью, центральная — с изображениями Иерусалима, Иерихона, скалистых гор, Мертвого моря с корабликами и рыбами, в ужасе удирающими от него вверх по Иордану. Нашему Сергею захотелось после этого побывать в мастерских Мадабы, где изготавливают современную мозаику и ее имитации по старинным образцам и рисункам. Он даже приобрел там какую-то шкатулку. А я еще раньше в огромном сувенирном магазине купил наивную тарелочку с копией старинной мозаики и кустарный длинногорлый пузырек с ручкой настолько изящных очертаний, что хоть целуй его. Вообще, храмовых мозаик уцелело в Иордании на удивление много, стоило бы только не забывать хотя бы раз в день протирать их от пыли влажной тряпкой, чтоб заиграла смальта.

Из Мадабы мы отправились прямо… на Небо — библейскую гору Нево, с которой Моисей показал своему народу землю обетованную Ханаана и отдал Богу душу (как ему и было предсказано — может, оттого и бродяжил перед тем сорок лет, что умирать не спешил). В 2000 году эту гору с приземистым францисканским храмом наверху освятил Папа Римский Иоанн Павел II, отчего число паломников сюда резко возросло. Вид отсюда открывается замечательный — на окрестные холмы, пещеру Моисея внизу, серпантин дороги, сбегающей к Мертвому морю, и что-то совсем уж туманное за слепящими водами Мертвого моря. Дышится на горе легко даже в зной. Стоишь на ней — веришь и не веришь, что именно здесь происходили те далекие и легендарные события. На выходе отсюда мы разминулись с одной из сестер молодого короля, привезшей сюда своих гостей. На ее вооруженных охранниках были малиновые береты, но они не походили на тех породистых черкесов, из которых набирается королевская гвардия.

Еще одно место, освященное тогда же Папой Римским, находится в Бетани — библейской Вифании, куда мы отправились следующим утром. Чуть не полвека разные серьезные комиссии — историков, археологов, богословов — устанавливали и наконец установили, что с очень малой степенью погрешности именно в этом месте долины Вади Харрар некогда Иоанн Креститель крестил Иисуса Христа. Источники ведь пересыхают, меняются русла рек. «Вади», кстати, и означает по-арабски сухое русло, оживающее только в сезон дождей.