Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана

— Это сложно… — ответили ему. — Я плохо расслышал вашу фамилию. Повторите.

— Куропёлкин.

— Тот самый?

— Тот самый…

— Ну, с вами-то всё может решиться и в несколько дней!

И решилось. И восстановили Куропёлкина на третьем курсе.

И тут пронеслось: Баборыба вот-вот родит. Якобы и воды начали отходить. К несчастью, папарацци и телевизионные службы так и не раздобыли сведения о том, в какой клинике должна осчастливить планету роженица. А ведь уже было объявлено (и два месяца просветлённо-взволнованно звучали в эфире обещания телеглашатаев уровня самих Куценко или Нагиева), что всё будет чики-брики, камеры установят в палате роженицы (с её согласия), и сколько понадобится времени, столько и будет отпущено показу акта родов. Заказавший в Канберре самолёт, Держивёдра вернулся в Москву, но решением Центра Исследований Геонавтики появляться на родах ему было запрещенно. Держивёдра обиделся и пообещал уйти в женский монастырь. На одной из злободневных передач «Посмотрим и поговорим» из-под потолка свалились вдруг косоворотка и балалайка, вызвав голодные обмороки поклонниц Фёдора Курчавова-Шляпина. На скользких плитках мостовых в перестроениях репетировали духовые оркестры, в том числе и приглашённые британские, с волынками наперевес, мы по Пикадилли не ходили… Рядом на знаменитом катке готовили ледовую феерию «Рождение Афродиты», но творцам разумно попенали на бестактность, и ожидаемый балет сразу же стал «Рождением Афродиты и Зевса». Известно было, что над Москвой произойдут фигурные пролёты «Стрижей» с бомбометанием сливочных конфет «Помадка» и плюшевых кроликов. То есть всё шло замечательно, но Баборыба в тот день не родила. И какой-то дурак объявил по ТВ — «по техническим причинам».

Кого-то пригрели взбучкой, а для успокоения населения на экраны вывели учёных из Центра Исследованийй Геонавтики, и они заверили людей в том, что организм Людмилы Афанасьевны Мезенцевой, кого часто и не по делу называют Баборыбой, крепкий и она благополучно родит. Бывают задержки, и в них ничего страшного нет. К ним в компанию допустили нумерологшу из Талды-Кургана, она стала шуршать блокнотами, выводила цифры и объявила с торжеством:

— Ну вот, у Мезенцевой четыре единицы, а у Куропёлкина — три, всё это прекрасно, и нечего беспокоиться.

— С кем я связала свою жизнь! — воскликнула Звонкова.

— Знаешь что, Нина-Алёна, я дал слово не проваливаться под землю от склок с тобой. Но есть и другие способы снимать напряжения. В пьесе «Лес» к актёру Счастливцеву, сытно и уютно проживающему у родственников, приходит мысль: «А не повеситься ли?». Ты наверняка смотрела «Лес»?

— Из всех лесных действий я знаю лишь представление «Прапорщики в грибных местах».

Шутила. Горько шутила.

— Ладно, Куропёлкин, извини, — сказала она. — Я сейчас успокоюсь. Ты же не бросишь меня?

— Помолчи, — сказал Куропёлкин. — Я человек, верный привычке. И однолюб. Ты лучше погляди на этого вертуна среди членов комиссии. Пока ты бушевала, его объявили крупным теоретиком, научным руководителем Мезенцевой и её творческим опекуном.

— Это же Трескучий! — чуть было не выругалась Звонкова.

— Трескучий-Морозов, — подтвердил Куропёлкин. — Но он теперь брюнет и ходит во всём чёрном.

— Чёрти что! — сказала Звонкова. — Я в увлечении тобой стала невнимательной. Только ощущала, что он чрезвычайно важничает и от него пахнет гуталином.

— Боюсь, что ты была невнимательна к нему и раньше. У него бонапартьи комплексы, и сейчас для начала он желает удовлетворить простейший из них. Комплексы его очень опасны для множества людей. А уж в реакции с удачей опекаемой им дамы можно будет ожидать и губительного пожара.

— Теперь успокойся ты, мой пожарный, — положила Звонкова ласковую руку на голову Куропёлкина.

Ещё один день прошёл спокойно. Хотя кое-что и происходило. Ни с того ни с сего в Москву нагрянула толпа бушменов. Они выкрикивали: «Баборыба!», других слов не знали, ходили по снегу босые, но с копьями, и их пришлось снабдить шубами. После чего они пропали. Московские казаки, при орденах, стояли на заставах в старании обуздать и не допустить феминистские движения. Соколы-сапсаны разгоняли ворон, способных гнусными звуками нарушить нервную систему ожидаемого дитяти. Из-под Киржача с полигона приволокли в московское небо опытный образец дирижабля. На одном из боков его был размещён портрет Баборыбы, а на другом — огромные фотографии двух русых близнецов, вылитых наследников Геонавта Куропёлкина. Вечером прожекторы и лазеры вцепились лучами в бока дирижабля, и блогер Таня Б. сейчас же откликнулся одобрением: «Блудный отец возвращается в семью».