Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана

Так вот. Команда наша со счётом 2:1 выигрыла Кубок Европы. Турнир был вскоре признан первым чемпионатом континента, а гол в дополнительное время Кубка забил головой, по мнению палаты битых баб, милашка Понедельник.

Но произошло это не сразу, а во время продолжения радиомоста: челюстно-лицевой госпиталь — Напрудный переулок (там жена следила за репродуктором) — Париж.

Энергетическое брожение во втором тайме и в дополнительное время в госпитале усилилось. Выходило, что весь госпиталь уже не спал. Впрочем, «весь госпиталь» — это, конечно, преувеличение. Но и дежурные люди оживились, перестали вредничать, запретами больных (нынче, надо понимать, футболом) не неволили и разрешили включать карманных форм приёмники. Я же не отходил от уже привычного мне автомата, хотя допускали меня к трубке не часто, и то, когда меня подзывала к телефону жена.

А в момент финального свистка в госпитале случилось празднество. Ещё бы! Чемпионы Европы! Получали, конечно, золото на Олимпийских играх в Мельбурне, но там соревновались «любители». А тут триумф в Париже среди профессионалов. Бесспорное событие! Второе после поездки московского «Динамо» в Великобританию! И оно, естественно, вызвало гордо-радостное состояние натур наших соотечественников. Конечно, степень этой радости не могла сравниться с воодушевлением страны в связи с полётом Гагарина, какому предстояло произойти менее чем через год. Но всё же…

Смешно, но и меня в ту ночь причислили к триумфаторам.

А уж мою жену чуть ли не приравняли к декабристкам.

Почему именно к декабристкам, понять мне в ту ночь было не дано. Потом же возведение её в декабристки я мог оправдать лишь бестолковостью общей радости.

Свет на лестнице и в коридорах был включён. Люди из медперсонала потихоньку и без лишних нравственных предупреждений куда-то удалились. Наверняка в тот час запасы медицинского спирта в нашем лечебном учреждении заметно поубавились. Наиболее смелые барышни, кое-как украсив себя (одна, например, налепила на флюс звёздочку из индийского фильма) и постаравшись соблюсти в нарядах правила приличия, бродили по коридорам в поисках общения и удовольствий. Можно было предположить, что им сейчас не помешали бы и дозы портвейна. Или хотя бы рябины на коньяке. Что уж говорить о мужиках.

У кого-то наверняка имелись тайники (особенно у старожилов или оказавшихся в госпитале не в первый раз) с запасами напитка на чёрный день (а тут случилась белая ночь), но они побоялись предоставить халявщикам свои ценности. Впрочем, два добряка всё же нашлись. И было решено: посылать гонцов!

Ночью! В те годы! В десятках километров от ресторанов в аэропортах!

И ведь предприятие вышло успешным!

Хотя, конечно, я знал, с чужих, правда, слов, как и где можно ночью достать в Москве водку. Или иной напиток крепких воздействий. Знать-то знал, но сам удач не добился бы. Я не из доставал. У меня нет покупательского (в случаях дефицита) обаяния, и я не могу вызвать доверия у подторговывавшего таксиста.

А ушлые люди, повсюду «свои», за сорок минут обеспечили продолжение празднества.

Деньги же для их охотничьего набега были собраны стремительно и с воодушевлением.

Я уже проговорился о том, что и меня в азарте всеобщего волнения произвели вместе с Бубукиным и Понедельником в трумфаторы, а когда узнали, что я знаком с Андреем Петровичем Старостиным, что было, то было, не врал, принялись выпрашивать у меня автографы. «В день великой победы отечественного спорта…» Ну, и так далее.

И я, будто был Бубукин и Понедельник вместе взятые, автографы выписывал, однажды даже в чьём-то паспорте на странице со штампом о семейном положении.

Отделаться от общества словами (вроде бы в испуге: «Я не пью!») я, естественно, не мог, и последним моим автографом перед погружением в сон был: «ваш Бурбукин…» Именно, Бурбукин, и никак иначе…

Но вот бинты с меня были сняты, диетическая уже, а не нулевая еда отменена, и я смог с женой отобедать в ресторане «Узбекистан» на Неглинной. Челюсти жевали. Манты, харчо, цыплята табака. Но это так — для ощущений радостей бытия.

Главное же, меня увлекли занятия профессиональные, семейные хлопоты, и только, когда по делам заскочил в нашу библиотеку на седьмом этаже, я вспомнил, что ещё в госпитале пообещал себе полистать все публикации о финале Кубка Европы. Библиотека у нас была хорошая. Годовые подшивки газет пополнялись здесь аккуратно. Полистал, некоторые из них и почитал. И себе удивился. Будто вместо горячих блинов с икрой и топлёным на сковороде маслом мне подали блины из холодильника. Жар госпитальных ночных ощущений улетучился, и осталась лишь без аромата и вкуса информация.