Владимир Гончаров - Апокриф

Брокада вышел из машины, распутал тонкую заржавленную цепь, которой были стянуты воротные створки, и толкнул их внутрь двора. Вернувшись, он снова сел за руль. Машина вползла во двор и остановилась на травянистой площадке перед домом.

При свете электрического фонарика Брокада отпер дверь и, поскольку она была несколько перекошена, не без труда открыл ее. Внутри — темнота, ощущение сырости и какой-то затхлый с кислинкой запах. Такой запах часто бывает в домах, где достаточно долгое время не жили люди.

— А свет-то здесь есть? — спросил Иваст.

— Тут в сарае — движок. Но сейчас с ним разбираться не буду, устал. Завтра организуем… — отозвался Брокада. — Подождите, сейчас достану лампу.

Он пошарил где-то в темноте, потом раздалось шипение, тихий щелчок пьезоэлектрического запала, и в его руке ярко вспыхнул газовый светильник.

— Заходите, — пригласил Брокада и первым вошел внутрь помещения.

Пройдя холл и открывшийся за ним коридор, они оказались в большой квадратной комнате, довольно замусоренной и убого обставленной.

— Ну, и как мы здесь будем обитать? — обратился к Брокаде Кастел. — Здесь какая-нибудь еда есть? Да, и покажи, где спать. Я спать хочу больше, чем есть!

— Ну, все это, — Брокада широким жестом обвел окружавшее их убожество, — в общем-то, маскировка. Там, внизу — он топнул ногой по полу, — прилично оборудованное убежище. Отличный бетонированный подвал, сухой и хорошо вентилируемый. Еда, постели, оружие на всякий случай… Ну-ка, отодвиньте в сторону стол! Ага! Так. А теперь, Иваст, отверни посильнее половик! — Брокада командовал, освещая поле деятельности поднятой над головой газовой лампой.

Под половиком открылся большой квадратный люк с утопленной в специальном углублении металлической скобой-ручкой.

— Поднимай! — продолжал руководить Брокада, обращаясь к Ивасту.

Иваст с усилием вырвал одну сторону тяжелой крышки из гнезда и привел ее в вертикальное положение. В темном, почти квадратном отверстии были видны первые ступени крутой металлической лестницы.

— Спускайтесь, — предложил Брокада и передал газовую лампу Кастелу.

Кастел стал погружаться в люк, унося из комнаты свет.

— Иваст! — призвал Брокада. — Давай за Кастелом, а я — вторую лампу достану.

Пока Иваст медленно и осторожно спускался по крутым ступеням вслед за Кастелом, Брокада отступил на два шага в темноту и отстегнул от пояса две ручные осколочные гранаты.

— Чем-то здесь пованивает! — донесся из подвала немного приглушенный голос Кастела.

— Наверное, мышь где-нибудь сдохла, — немедленно отозвался Брокада и, возвращаясь к люку, выдернул из гранат обе чеки. Хладнокровно отсчитав про себя две секунды, он бросил бомбы в освещенный снизу прямоугольный проем и тут же обрушил на него крышку люка, а сам кинулся в угол комнаты. Внизу грохнуло, пол под ногами основательно содрогнулся; звякнули и посыпались оконные стекла, в комнате что-то с сильным шумом упало, а воздух наполнился отвратительной пылью и удушливым запахом сгоревшей взрывчатки.

Брокада, подсвечивая себе почти бесполезным в такой ситуации электрическим фонариком, кинулся вон из дома.

Минут пять он просидел на крыльце, периодически откашливаясь, отплевываясь и отсмаркиваясь. Потом вздохнул и взялся за дело. Работа — есть работа!

Брокада достал из-под переднего сидения автомашины пистолет с глушителем, а из багажника — противогазную маску. После этого он, на всякий случай осторожно ступая и стараясь не шуметь, вернулся в дом. В комнате, откуда Брокада проводил Иваста и Кастела навстречу их судьбе, фонарик высветил картину разгрома: осыпавшиеся оконные стекла, перевернутый стол; крышка люка, оторванная от петель, лежит рядом с черным отверстием, в котором, как пар над прорубью, лениво колышется все еще не осевшая пыль вперемешку с дымом от недавнего взрыва.

Погасив фонарик, Брокада аккуратно, почти что ощупью, приблизился к люку. Он лег прямо на грязный, усыпанный каким-то колким мусором пол и несколько минут, осторожно приблизив к прямоугольному провалу ухо, слушал. Затем он снова включил фонарик, направил его луч в черный проем и все также осторожно заглянул внутрь. Увиденное его, видимо, удовлетворило, потому что Брокада поднялся на ноги, скорее инстинктивно, чем по необходимости, отряхнулся, натянул на лицо противогазную маску и, сжимая в одной руке фонарик, а в другой — пистолет, полез в подвал.